"Дмитрий Колосов. Император открывает глаза" - читать интересную книгу автора

Но раб не ответил. После очередного удара его тело изогнулось дугой,
дернулось так, что захрустели суставы, и обмякло. Некос отложил кнут и
пощупал запястье раба.
- Мертв! - сообщил он, виновато отводя взор.
Бомилькар разразился бранью, но Ганнибал остановил его, тронув за руку.
- Пойдем.
Все четверо - Ганнибал, брат Гасдрубал, Бомилькар и Карталон - оставили
Некоса наедине с мертвецом и вышли на свежий воздух.
- Ну зачем он это сделал?! - в отчаянии воскликнул Бомилькар.
- Он отомстил, - ответил Ганнибал, хотя ответ был известен всем. - В
этой стране так принято. Раб должен мстить за своего господина. Гасдрубал
убил его господина, раб убил Гасдрубала. Мы убили раба...
Ганнибал умолк. Фраза вышла двусмысленной, и прочие удивленно
посмотрели на него.
- У раба нет раба, чтоб отомстить, - сказал Карталон, муж искушенный в
интригах не менее чем в баталиях.
- К счастью, нет, - согласился Ганнибал. Ему вдруг стало зябко, и он
запахнул поплотней плащ, выкрашенный ярким пурпуром. - Что-то будет теперь?
- О чем ты? - спросил Карталон. Он выпачкал руки в крови и теперь
наклонился над бегущей по желобу водой и оттирал яркие пятна. Ганнибал
наблюдал за этим, его била нервная дрожь, какую сын Гамилькара изо всех сил
пытался скрыть. Он не раз в своей жизни видел свежую кровь, но никак не мог
привыкнуть к этому зрелищу. Ганнибал кашлянул, проталкивая застрявший в
горле ком.
- Кто завершит дело Гасдрубала?
Бомилькар открыл рот, желая что-то сказать, но его опередил другой
Гасдрубал, приходившийся Ганнибалу братом. Он был на редкость красив лицом,
не походя ни на брата, ни на прочих карфагенян, но соединяя в себе лучшее,
что только можно найти в облике северных и южных народов - силу,
благородство, мужественность.
- Ты! - горячо воскликнул он. - Только ты!
- Или начать другое дело! - веско вставил Карталон.
- О чем ты? - спросил на этот раз Ганнибал.
Вместо ответа Карталон поманил его пальцем. Карталон был умен и
отважен, более умен. Он был генералом и дипломатом, более дипломатом.
Гамилькар прислушивался к его советам, Гасдрубал прислушивался, и теперь
настало время прислушиваться Ганнибалу.
Когда Ганнибал послушно приблизился и склонил голову ближе к невысокому
Карталону, тот шепнул:
- Не пора ли подумать о том, чтобы воскресить дело великого Барки,
твоего отца? Не пора ли тебе вспомнить о клятве?
Клятва! Лицо Ганнибала, мужественное и по-своему привлекательное,
исказилось. Ганнибал помнил тот день так четко, словно это было всего лишь
вчера. В тот день отец разбудил его Ранним утром, когда солнце еще не
подняло сверкающие рога над запотелою кромкою горизонта.
- Идем, сынок, - сказал отец, помогая Ганнибалу облачиться. Мальчик
хотел спросить: куда, но отец опередил его. - Ты хочешь плыть со мной в
Иберию, но для этого ты должен стать взрослым. Пришло время стать взрослым.
И Ганнибал послушно последовал за отцом. Тот подвел его к жертвеннику
Ваалхаммона, окруженному рядами воинов. Тускло блестела сталь, сочившаяся