"Азамат Козаев. Ничей (главы из романа)" - читать интересную книгу автора

убудет! Бестолочь!
Парень здоров, что молодой бык, и тяжел
так же. Безрод просунул руки под тело, задрал бороду в небеса, истово
что-то прошептал и одним рывком вздернул раненного на руки, встал
сам. Ничего, что тяжел, жил не вытянет, а жив останется, с самого
ремней настругать бы! Ох и здоров был этого белобрысого поединщик,
так бычачий доспех порвать силища нужна дикая! Безрод сделал первый
шаг. Тяжко! А идти вверх по бережку! Ничего, боги в спину-то
подтолкнут, и Ратник первый, парень-то небось не последний в сече
был.
Безрод, обливаясь потом и кровью, вышел
на берег и выступил из-за лип. Еще никто ничего не видит. Площадь как
площадь, и ни одного стражника, ни одного дружинного! Чтоб вас
медведь задрал, когда надо и на перестрел ни души не увидишь! Ладно,
уж дружинную-то избу как-нибудь отыщет. Ничей страшно закричал.
Страшно. Площадь вздрогнула. Страшный голос. Оглянулась какая-то
баба. Сюда смотри, не бойся, не отводи глаз.
- Где княжий терем? Где? Ну?
Баба показала. И сам знал, так, для
верности спросил. Всяк дружинный найдет терем чужого княжа, не игла,
чай, в стоге сена. Пошел так быстро, как только мог, баба побежала
рядом, еле успевала. Еще один вырос сбоку, еще один с другого боку,
бабу - указчицу оттеснили, зеваки сбирались как на диво.
- Молчать! - рявкнул Безрод. Тяжело
кричать на бегу, но тишина нужна, перестанет сопеть - бросит к лешему
княжий терем, положит наземь и сделает, что сможет сам. Толпа
послушно смолкла. Ох, далеко княжий терем, ох далеко!
- Молчать, с-собаки. - Волочек заставлял
класть мешки с камнями на плечи, бегать по холмам, да песнь петь, сам
бежал рядом да слушал. Не понравится как поешь - будет перепев. Молод
был, диво как пел под мешком, допевал молодой Безрод всю песнь до
конца, а дружина Волочкова хором пела перед сечей так, что пока не
допоет, и враг не шел. Слушали.
Безрод рявкнул, и аж дружинные
переполошились, загремели железом, ворота, дурачье, затворять начали,
не то, что открывать.
- Настеж-ж-жь засони!
Попался один глазастый, мигом разнесли
на две половины дубовые ставни, будто вихрь влетел Ничей на княжий
двор, распихал кое-кого из дружинных и нарочитых, а хвост его отстал,
затоптался у ворот, и шажку внутрь не переступил. Остались зеваки у
ворот переминаться с ноги на ногу, да шеи вытягивать.
- Ворожцов, бестолочи! - на Безродов рев
сбежались дружинные, что, мол, происходит. А ничего! Загибается ваш,
а вы и в ус не дуете!
- В избу! - на пороге стоял старый вой,
дверь придерживал широко распахнутой, глаза метали искры. -Живее!
Безрод не заставил себя упрашивать,
мигом взлетел по ступеням, осторожно пронес раненного в проем,
умудрился-таки протиснуться в дверь с эдаким-то быком на руках. Нет,