"Михаил Эммануилович Козаков. Полтора-Хама " - читать интересную книгу авторавначале столь явно, что вскоре, - когда военрук Стародубский уже
распрощался, - Александр Петрович принужден был объяснить юноше свое знакомство с военруком, а нам остается только воспользоваться этим объяснением, чтобы не оставаться в долгу у нашего читателя. - Вы не ожидали, Юзя? - говорил Вертигалов. - Непонятно? У меня, голубчик, можно теперь кого угодно встретить: в такую жару все хотят обуть свои потные ноги в легкие туфли. Чем хуже всех этот самый Платон Сергеич, а? Чем? Он хоть и капитан, говорят, и военрук теперь, но, как сами видели, - военной формой отнюдь не дорожит и ходит почти всегда в цивильном. Он пришел ко мне, конечно, чтоб заказать туфли, но мы разговорились (я ведь умею разговаривать, а?), и после того раза - сегодня уже четвертая встреча. Персонажик он для романиста! - закончил неожиданно Александр Петрович. - Типик, скажу я вам!... Пожалуй, можно было согласиться с мнением Александра Петровича, но вначале, когда только Юзя появился на террасе, присутствие там Полтора-Героя его только удивило и - в первую же минуту - нахлынуло воспоминание о последней встрече с Нюточкой и о неожиданном свидетеле этой встречи, казавшейся сейчас нескромной, даже тайной. Застенчивость овладела на некоторое время юношей, и он что-то несвязное пробормотал в ответ на приветствие Вертигалова. Но последний, не замечая этого, спешил уже выполнить свои задачи вежливого хозяина: - Вы не знакомы? Напрасно. Это - Юзя: мой друг и великолепный юноша... А это - Платон Сергеевич Стародубский... Отлично. А теперь, Юзя, садитесь вот сюда (он усадил его рядом с собой), можете читать московскую газету - вот она, а мы с Платоном Сергеичем закончим нашу беседу. Правда? Полтора-Героя , показав белую дужку ровных, прямых зубов. Юзя со своего места украдкой посмотрел на военрука: зеленые из-под мохнатых темных бровей глаза спокойно и с едва уловимым любопытством смотрели на подвижное лицо Александра Петровича и изредка бросали осторожный короткий взгляд на Юзю, не понимавшего еще, какую именно беседу он невольно прервал своим приходом. А что он прервал ее - в этом тотчас же убедился. - Во всяком случае, - сказал Вертигалов, обращаясь к Полтора-Герою , - расскажите нам то, что вы хотели привести в подтверждение вашей спорной - для меня, повторяю, спорной! - мысли. Приход Юзи вам не помешает, Платон Сергеич, а? - Нисколько. - А ну, ну, - мы слушаем! - нетерпеливо сказал Александр Петрович и с шумом пододвинул свой табурет в сторону гостя. - Чего-либо особенного и интересного я вам не собираюсь рассказывать! - усмехнулся Полтора-Героя . - Это всего лишь бытовой штришок, не больше, но, правда, он не будет лишним для нашего сегодняшнего спора. Ну, так я вам начал уже рассказывать, Александр Петрович... Иду это я по здешнему базару. Остановился у воза одного из мужиков, продававшего скороспелые яблоки, - решил купить несколько штук. И тут же невольно заметил того, кто будет, как говорят романисты, "героем" моего рассказа. - Занятно! - разгоралось любопытство у Вертигалова, и Юзя вместе с ним внимательно вслушивался в слова Полтора-Героя . - Это был, - небрежно покуривал тот, - это был долговязый худой паренек лет шестнадцати-семнадцати. Лицо у него было изрыто оспой, подбородок |
|
|