"Людмила Козинец. Домовой" - читать интересную книгу автора

покинете меня в сей знаменательный день. И подружку забирайте! Целую нежно,
пока заочно, но вскоре надеюсь... М-м-м?
А Зоечка-заечка мурлыкала что-то уж совсем столично-салонное.
Ну и все. Ну и говорить не о чем. "Да, девушка, спасибо, поговорили.
Сколько с меня?" И двадцать километров еще бежать. А вызвездило - не к
добру. А вот плакать не надо, слезы замерзают.
Ну что ж, вдох - выдох! И пошла! Пошла!
Летела метель. И становилось ясно, что не успеть. Один выход -
свернуть вниз по реке, там в шести километрах старая заимка. Даже если там
сейчас никого нет, растопка и спички всегда найдутся, и чай, и сухари. А
захотим - так и поплачем на приволье.
А к заимке-то лыжня бежит, и у крыльца отметено - живут. Лыжница
перевела дыхание. Торжествующе оглянулась на черную тучу, которая доедала
луну,- что, взяла? Потом сняла лыжи и стукнула в окно. За стеклом прошла
тень, дверь отворилась. Лыжница проскочила маленькие сени и в клубах пара
ввалилась в дом. На нее тут же гаркнули густым басом:
- Да закрывай дверь, избу выстудишь! Дверь захлопнулась. Лыжница,
обирая с ресниц иней, весело сказала:
- Хозяину привет и уважение. Ночевать пустишь?
Хозяин поднял повыше керосиновую лампу:
- А ты ж кто такова будешь?
- Да бежала мимо, гляжу - метелица правит, укройте, а за приют и ласку
хорошим табаком угощу, конфетами, новости расскажу.
Оба засмеялись - ритуал был соблюден. Хозяин сказал:
- Здравствуйте. Раздевайтесь, сейчас мы чайку. За посул благодарен,
конфеты, грешник, люблю, а вот насчет табаку... Сам не курю, а если вам
желательно, то попрошу на мороз - здесь нельзя.
- Ну, нельзя так нельзя, не очень-то и хотелось. А чай?
- Садитесь к столу, чай мигом будет. Есть хотите?
- Нет.
- Ну, немножко. Сало, хлеб, расколоточку сделать?
- И расколоточка найдется? Совсем хорошо. А омулек откуда?
- Да не из омуля. Елец мороженый.
Хозяин взял маленький туристский топорик и вышел в сени. Вернулся
быстро, поставил на стол хохломскую чашку, в которой горкой лежала
прихваченная ледком моченая брусника. Ягоды сразу начали оттаивать и
покрылись ледяной глазурью. На них было вкусно смотреть, но от одного
взгляда начинало ломить зубы. Хозяин положил в глиняную корчагу круг
мороженого молока, похожий на гигантское эскимо. Потом, держа в руках пару
небольших рыбин, пристроился на пороге. Разложил ельцов и принялся
постукивать по твердым телам рыбин обушком топора. Готовилась расколотка.
Девушка позавидовала невольно:
- Я гляжу - хорошо устроились. Обстоятельно. А говорили - пустая
заимка.
- Она и была пустая. Припасы-то не мои. В деревне закупил.
- А надолго сюда?
- Эк у нас неловко получается! Разговариваем вроде, а не
познакомились. Зовут вас как?
- Вера я, Назарова. Из Снежинки. Вообще-то я из Ленинграда, но теперь
вот в Снежинке. Бегала в Вихорево на почту, прихватила непогода.