"Вильям Федорович Козлов. Юрка Гусь (Повесть) " - читать интересную книгу автора

сооружение очень быстро разваливалось. И однажды Юрка опозорился перед той
девчонкой с толстой косой. Как раз напротив ее дома веревка сразу в трех
местах перетерлась и башмак развалился. Девчонка выскочила из-за калитки и
стала нахально глазеть на Юрку. Ему, конечно, было наплевать на нее и на
ее толстую косу, но нельзя же до самого дома прыгать на одной ноге! Юрка
содрал с ноги и второй башмак. В длинных бабкиных чулках спокойно зашагал
по снегу. Через пять шагов ступни прижгло холодом, но Юрка и виду не
подал. Гордо подняв голову, шагал себе почти босиком по дороге с таким
видом, будто вышел на прогулку. Не хватало еще, чтобы он побежал на глазах
этой девчонки. К счастью, дорога круто сворачивала, и Юрка, оказавшись под
защитой высокого забора, припустил так, что никакой "мессершмитт" за ним
не угнался бы.
С тех пор вот уже вторую неделю сидит Юрка дома и смотрит на жизнь
сквозь замороженные окна. Иногда бабка дает ему свои теплые валенки, но
это не так уж часто случается. Бабка Василиса тоже хорошая непоседа. Не
любит долго дома рассиживать: то ей нужно к соседке, то в лесничество, то
на станцию отправиться: вдруг ее сын, Мишенька, раненый с фронта
возвращается.
А Юрка сидел дома и смотрел в окно. Напротив станция. На перроне
толкался народ. Женщины на согнутых в локте руках держали корзинки с
мороженой клюквой. Как только издалека доносился паровозный гудок, они
начинали суетливо разбегаться вдоль перрона. Юрка никогда не мог угадать,
с какой стороны прибывает поезд. И там и тут гудит, пыхтит. Первым
показывался окутанный паром паровоз. Пока мелькали товарные вагоны, за
Юркиной спиной тоненько гремела самоварная конфорка. Состав, не
останавливаясь, уносился дальше, а разочарованные торговки снова
собирались в кучу и, тряся круглыми головами в платках, о чем-то
толковали. У всех на ногах была какая-то обувка. О, как Юрка завидовал
людям, имеющим собственные сапоги! Люди шли мимо дома, заходили в
поселковый Совет - он был тоже напротив Юркиного окна - и долго там
сидели. Юрка удивлялся: зачем люди столько много времени теряют в избе? В
избе и без сапог можно сидеть сколько угодно... Были бы у него хоть
какие-нибудь завалящие башмаки или валенки, он бы весь день бегал по
скрипучему снегу...
Дверь стремительно распахнулась, и в избу ворвалась разъяренная
Шириха. Она даже не обмела со своих новых валенок снег.
- Ушпел-таки, ражбойник, жалежть в кошелку! - накинулась она на
Юрку. - Где моя тушенка?
Юрка пожал плечами:
- Я не караулил.
- Жа эту банку што рублей как одну копеечку Анне Федотовой
жаплатила, - запричитала Шириха. - Отдай тушенку, шлышишь?
- Говорю, не брал, - мрачно сказал Юрка, потихоньку двигаясь к печке.
- Брал, брал! Больше некому, - наступала на него Шириха. Желтый зуб
ее хищно светился во рту. Маленькие глаза горели злобой. Изловчившись, она
сцапала Юрку за ухо и дернула так, что у мальчишки свет в глазах
помутился.
- Што рублей жаплатила, - шипела ему в лицо Шириха. - Ухи отверну,
коли не отдашь тушенку.
Юрка, у которого от боли выступили слезы, молча рванул на себя ведро,