"Вильям Козлов. Андреевский кавалер (книга 2) " - читать интересную книгу автора

снимать?
- Ну, до кино еще далеко, - ответил Вадим. - Наверное, учиться надо...
Учиться на артиста ему не хотелось, - где-то читал, что некоторые
нынешние знаменитости пришли на экран прямо с производства. Работали на
заводах, фабриках, участвовали в художественной самодеятельности, а потом
стали знаменитыми артистами.
- Надо же, артист! - улыбалась соседка. - Андрей Иваныч смолоду,
бывало, подвыпивши начнет чудить, так люди со смеху покатывались! Говорю,
Вадя, весь ты в деда, царствие небесное, вот был человек!
Вадим от родственников слышал, что соседка - он называл ее тетя Маня -
не давала проходу Андрею Ивановичу: бегала к путевой будке, чтобы
перехватить его во время обхода участка, поджидала за клубом, когда он
возвращался с охоты, не отходила от забора, когда Абросимов работал во
дворе. Муж ее, Степан Широков, отравленный газами в первую мировую, рано
умер, а Андрей Иванович с девичьих лет ей был по сердцу. Все удивлялись: как
такое терпела Ефимья Андреевна? Ни разу не устроила соседке скандал, не
обозвала ее нехорошим словом, да и мужа никогда не попрекала. Правда, что у
нее было на душе, про то никто не знал.
Мария Широкова и сейчас выглядела не старухой, хотя лет ей и много,
наверное, за пятьдесят. Черные хитрые глаза молодо блестят, не огрузла, вот
только руки от сельской работы покраснели да потрескались. Из-под ватника
выглядывала теплая морская тельняшка, на ногах заляпанные грязью резиновые
сапоги.
- Тетя Маня, не продадите мне тельняшку? - попросил Вадим.
- Родный ты мой, - заморгала глазами соседка, - тельняшку? Да я тебе и
так дам, Ванечка три штуки прислал...
- Вот спасибо! - обрадовался Вадим, хотя и сам не знал, зачем ему вдруг
понадобилась тельняшка, - слава богу, не желторотый юнец, как говорится, без
пяти минут был бы офицер... Просто вспоминалась юность - широченные клеши,
тельняшки, наколки...
Он машинально бросил взгляд на тыльную сторону ладони, где был выколот
аккуратный самолетик. Раньше он гордился наколкой, выставлял ее напоказ, а
на последнем курсе авиаучилища старался прятать под рукав гимнастерки или
кителя. Сделал глупость, теперь всю жизнь расплачивайся! Впрочем, не у него
одного наколка, - помнится, Иван Широков выколол себе на предплечье якорь,
обвитый змеей, а Павел Абросимов не поддался дурному поветрию, хотя приятели
и насмехались над ним: дескать, боли испугался?.. Самолетик, конечно, можно
свести, но рубец все равно останется, - стоит ли, раз совершив глупость,
второй раз ее повторять?..
- Зайдешь, Вадя, или принести тебе тельняшку?
- Может, вам чего по дому сделать? - предложил Вадим. - Дров поколоть
или забор подправить?
- Крыша в сенях течет, родный, - пригорюнилась Широкова. - И толь есть,
да вот залатать некому, ох как без мужика-то тяжело! Все сама, все сама...
Увидев на крыльце Ефимью Андреевну, - Вадим знал, что они недолюбливают
друг друга, - сказал:
- Вечером починю, вернусь с кладбища и починю!
- Щи на столе, - пригласила обедать бабушка. - С чем будешь есть
блины - с маслом или со сметаной?
- Как здоровьичко, Ефимья Андреевна? - осведомилась Мария Широкова.