"Вильям Козлов. Андреевский кавалер (книга 3) " - читать интересную книгу автора

- Вы опять за свое? - нахмурилась она.
- Но вы не сказали, как вас зовут.
- Разве? - улыбнулась она. - Зовите меня Олей.

3

Всякий раз, подолгу купаясь в море, Вадим Федорович с надеждой
поглядывал на свой лежак: а вдруг таинственная блондинка объявится на пляже
и снова уляжется на него? Он даже свою синюю сумку клал на подголовник, а на
нее - книжку. И сам над собой смеялся: разве можно надеяться на то, что
незнакомка из тысячи лежаков снова выберет именно твой? Вот уже неделю он
тщетно ищет ее в Ялте. Каждый вечер гуляет по набережной, меряет ее из конца
в конец, пока не стемнеет, но девушку так ни разу и не встретил. Куда она
подевалась? Ялта не Москва или Ленинград, здесь все на виду. Многие уже
примелькались, вечерами все отдыхающие прогуливаются по набережной. Все,
кроме нее...
До конца срока еще оставалось пять дней, но жара вконец доконала. И что
это за жизнь - с раннего утра уже начинаешь мечтать о вечере, когда наконец
с моря придет долгожданная прохлада. Казаков плохо переносил жару. Работа
тоже продвигалась медленно. Солнце весь день заливало его комнату с видом на
море. От него никуда нельзя было спрятаться. В голове постоянно стоял легкий
неприятный звон, во рту пересыхало, аппетит пропал. Он уже клял себя, что
поехал на море в июле. Тут можно свободно дышать только ранней весной или
осенью, а летом для него не отдых, а одно мучение. И эти толпы отдыхающих!
Ему надоело, поднявшись в Дом творчества, сдирать с себя прилипшее к потному
телу белье, бежать в душ, который, будто автомат с газировкой, выдавал
стакан тепловатой воды и отключался.
Как ни странно, легко переносил жару толстяк Виктор Маляров, хотя при
его комплекции и весе это было удивительным. Когда Вадим Федорович
посетовал, что погибает от жарищи и хоть бы завтра уехал из Ялты, если бы не
заказал заранее билет на самолет, Виктор Викторович предложил ему сходить в
авиакассу и обменяться билетами - он должен был уехать раньше, - Маляров с
удовольствием поживет здесь еще неделю... Так они и поступили.

Сидя за письменным столом и изредка ударяя по клавишам пишущей машинки,
Вадим Федорович понял, что роман не идет, что-то застопорилось. Он слышал
дробный стук клавиш из других номеров и завидовал коллегам, у которых так
легко идет работа.
Каждое утро после завтрака он садился за машинку - иногда за час-два не
получалось и одной страницы. Тогда он шел на пляж, гулял по набережной, а в
голове продолжалась работа, спор героев и героинь, возникали перед глазами
совсем другие пейзажи, где нет моря, коричневых гор, криков чаек и трубных
гудков пароходов. Его герои жили и действовали в средней полосе России.
Какого же черта его понесло на юг? Моря давно не видел! А разве на озере
хуже? И нет этой толпы, мелькания голов в море...
Почему так тяжел и мучителен труд писателя? Почему он не может спокойно
отдыхать, как все на этом гигантском пляже? Почему и днем и ночью в его
голове происходят какие-то длительные, непонятные процессы, которыми он не
может управлять? Лежит на пляже, слушает шум волн, голоса купающихся, а в
голове разворачиваются какие-то события с его героями. Кажется, что-то