"Владимир Краковский. Один над нами рок " - читать интересную книгу автора

"Уж лучше бы еврейская",- буркнул Пушкин и дальше этот разговор
продолжать не захотел.
Лицо его вдруг приняло прежде не виденное нами несчастное выражение.

Видя такое дело, мы сменили тему. Вернулись к разговору о психушке.
Стали интересоваться, что там новенького, кроме зверской разновидности
уколов. Регулярны ли прогулки? Достаточно ли в еде белков, жиров и
углеводов? А главное - что там за люди?
Легко ли осуществляется с ними роскошь человеческого общения?
Было ли с кем погутарить в свободное от уколов время? Или все там
дураки?
"В психушке расслоение общества принимает крайние формы, ответил
Пушкин.- Оно большее, чем даже при капитализме. Есть, например, психи,
которые "мама" сказать не могут. С ними не то что интересно поговорить, с
ними невозможно перекинуться словом.
Им говоришь: "Здравствуй", а в ответ: "Ы-ы-ы". Спрашиваешь: "Как
зовут?", но опять: "Ы-ы-ы". Большинство из них когда-то нормально
разговаривало, некоторые знали до сорока тысяч слов. А осталось одно
"ы-ы-ы". Я спрашивал главврача: "Неужели человеческий разум так могуч, что
может забыть целых сорок тысяч слов?" Главврач отвечал: нет, такого
могущества человеческому разуму не дано, забыть столько слов не в силах даже
гений. Мало того, новейшими исследованиями выяснено: человек вообще ничего
не забывает, все эти сорок тысяч из его черепушки никуда не деваются, но как
бы запираются там в бронированный сейф без замка. Доступа к ним нет. Но сами
они есть. Главврач разрабатывает сейчас особый укол в темечко, который этот
сейф вскроет. Пока ничего не получается, но главврач втыкает шприц все
глубже и глубже, в конце концов у него получится. Сорок тысяч слов выйдут на
свободу..."
"Но в чем же расслоение? - напомнили мы Пушкину его главную мысль.- Ты
говорил, что оно хуже, чем при капитализме".
"Оно в том,- сказал Пушкин,- что доходишь до конца коридора,
сворачиваешь влево - и вот третья дверь справа. Расслоение за нею бьет в
глаза, как луч прожектора рожденному в ночи. Здесь помещаются
образованнейшие люди, для которых сорок тысяч слов - тьфу! Им их не хватает.
Все они если не профессора, то по крайней мере доценты. Входя в их комнату,
сразу окунаешься в атмосферу такой высокой интеллектуальности, что от одной
только терминологии голова трещит больше, чем от уколов. Здесь говорят не
только "увы" и "отнюдь", но порой даже и "вотще". Они непрерывно спорят в
надежде родить истину. Ее родам они посвятили свои жизни настолько, что
попали в психушку... В свободное от уколов время я любил сиживать в этой
палате, наслаждаясь высокими словами и их замечательными сочетаниями..."
"Да,- сказали мы, потрясенные нарисованной картиной.- Тебе,
Сашок, в натуре можно позавидовать. Далеко не каждому дано приобщиться
к такому интеллектуальному потенциалу".
"Это еще что! - воскликнул Пушкин, и глаза его повлажнели от
воспоминаний.- Если вернуться по коридору обратно и свернуть в первый, после
палаты идиотов, поворот, то, открыв вторую дверь слева, вы оказываетесь в
палате, где помещаются люди вообще отъявленнейшего ума! Гении в буквальном
смысле этого слова!
Здесь не спорят. Зачем? Споры у тех, кто ищет истину, здесь же ее