"Барри Крамп. Залив " - читать интересную книгу автора

В лавке мы поговорили со знакомыми Дарси и, захватив рома и пива, пошли
в гости к Роджеру, который жил на холме над рекой. В Борролуле старину
Роджера знают все. Он живет в квадратном баке, в котором прежде держали
воду, торгует всякой мелочью, то и дело меняет шляпы и называет себя
человеком, живущим в свое удовольствие. У него плохое зрение, длинные волосы
и все время мира для интересных бесед. Мы разговаривали, пили и ели до
полуночи. Потом мы с Фиф расстелили свой спальный мешок не совсем вне
пределов слышимости. Когда мы засыпали, Роджер и Дарси все еще громко
разговаривали.
К середине второго дня мы осмотрели в Борролуле все, что стоило видеть.
До сезона дождей оставалось не так уж много времени, и мы двинулись обратно
в Манен-гуру и, едва не задохнувшись в пыли, прибыли туда уже ночью.

До свидания, Ялогинда!

Из Манангуры мы выехали на следующее утро и после полудня уже были у
реки Робинсона. Проверив, не тронула ли шкуры ржавчина, не облетела ли с них
чешуя, мы присыпали сомнительные места остатками соли и сложили мешки в
лендровер. Шестьсот семьдесят одна шкура и сорок шесть чучел! Это был
чертовски тяжелый груз.
На следующий день мы проехали Калверт Хиллз и, чтобы прибыть в
Уэстморленд засветло, утром решили тронуться в путь пораньше. На ночевку мы
расположились у ручья рядом с дорогой. Около десятка путешествующих
аборигенов устроились в шалашах на другом берегу. Я помахал им приветственно
рукой. Они не обратили на это никакого внимания. Вокруг нас крутились два
серо-белых сорокопута. Фиф давно мечтала приручить эту занятную пичужку и
изо всех сил старалась угодить довольно нахальным гостям.
В тот вечер я решил попробовать свои способности на диджери-ду, и к
звездам полетели унылые монотонные звуки. С другой стороны водоема из лагеря
аборигенов донеслось ритмичное постукивание и какое-то бормотание. Голоса
звучали все громче, пока уже невозможно было не разобрать слов.
Чай, сахар, мука, табак. Чай, сахар, мука, табак. Чай, сахар, мука,
табак. Чай, сахар, мука, табакчайсахармука-табак... Мы подозвали одного
аборигена и отдали ему две горстки нашей последней муки и горсть табака,
чтобы они хотя бы немного помолчали. Примерно через час, когда мы пытались
уснуть, аборигены начали снова. Это стоило нам пачки сахара, полфунта чая и
еще горсти табака.
В течение ночи они начинали бубнить еще дважды и вдвое громче. Наши
запасы основательно поубавились, а сами мы не выспались и тронулись в путь
уже днем, поставив себе за правило на будущее не играть на дид-жери-ду
поблизости от лагеря аборигенов.
В тот день мы въехали в лесной пожар. Примерно полмили пламя металось
по обеим сторонам дороги, то догоняя нас, то отставая. Мы с Дарси потели не
только от невыносимой жары, но и от сознания, что в кузове лендровера есть
еще полбочки бензина.
Фиф сказала, что мы смешные люди. Наш лендровер не может взорваться.
Эта немыслимо! Когда мы выехали в поле, обнаружилось, что брезент, который
лежал поверх груза, прогорел так, что его можно было списать. А это был
хороший брезент. Пока мы с Дарси приводили все в порядок, Фиф наломала
веточек с кустов "оленьей шерсти"