"Бетина Крэн. Выбор страсти " - читать интересную книгу автора

скулы изящно переходили в нежные щеки, плавно спускавшиеся к твердо
очерченному подбородку с ямочкой посередине. Кораллового цвета полные губы
были, по обыкновению, плотно сжаты. Тонкие руки придерживали на груди
простенькую накидку, которая скрывала широкие плечи, тонкую талию и округлые
бедра. Длинные шерстяные юбки вились вокруг стройных крепких ног, привыкших
к пешим прогулкам.
Но самым примечательным во внешности Блайт Вулрич был золотистый цвет
ее глаз. Он приводил в неописуемый восторг искателей приключений, ему
страшно завидовали скряги. Порой в глазах Блайт светился холодный блеск
монет, а иногда они пылали жаром предзакатного солнца. Обрамленные густыми
ресницами, эти глаза доставляли их обладательнице немало хлопот. В прежние
времена Нана Вулрич частенько подзывала к себе маленькую Блайт и подолгу
всматривалась в ее золотистые глаза с тем, чтобы потом критически заявить:
- Будем надеяться, они все-таки потемнеют.
Откровенно говоря, Нана никогда не одобряла ни нелепый цвет глаз своей
внучки, ни бесстыдный рыжеватый оттенок ее пышных волос. "Оттенок шлюх" -
так она его называла, утверждая, что он достался Блайт от ее очень
белокурой, очень "французской" матери, которую Нана также не одобряла.
Признаться, Нана даже обрадовалась возможности снова взять в свои руки
бразды правления, после того как ее красивая невестка оказалась "настолько
глупа", чтобы умереть, оставив пятилетнюю дочурку и обезумевшего от горя
мужа.
С тех пор в доме Вулричей воцарился закон добродетели. По мере того как
Блайт взрослела, она должна была неукоснительно соблюдать строгий распорядок
дня и вырабатывать в себе такие качества, как сдержанность, способность к
самоотречению и ответственность. Она рано стала самостоятельной, а вскоре и
вовсе превратилась в единственную опору для всей семьи. Блайт пришлось
научиться шить, поскольку Нана терпеть не могла этого занятия; она научилась
быстро считать, так как цифры вызывали у Уолтера головную боль. Блайт сама
стирала свою одежду и растапливала камин у себя в спальне, потому что
служанки всегда были загружены работой. Мало-помалу она научилась экономно
вести домашнее хозяйство, что оказалось немаловажно, поскольку уже тогда
появились первые признаки надвигающегося разорения. Да, пожалуй, именно
ответственность за других стала главным предназначением Блайт в этой жизни,
ибо, как верно подметила Нана, у внучки оказались вполне подходящие для
такой миссии плечи.
Мнение бабушки о том, как должна быть сложена порядочная леди, оставило
неизгладимый след во впечатлительной душе Блайт. Со временем она научилась
маскировать соблазнительную женственность своей фигуры и прятать под
ресницами дерзкий блеск необычных глаз. Впрочем, это сослужило ей хорошую
службу. Во всей Филадельфии не было незамужней женщины, считавшейся более
порядочной, чем Блайт.
Она оказалась одной из немногих, которой во время девятимесячной
оккупации Филадельфии англичанами удалось сохранить девственность и
незапятнанную репутацию. Когда "красные мундиры" строем вошли в город,
многие добропорядочные жители спешно покинули его, не желая мириться с
вторжением англичан. Оставшиеся женщины были или ярыми монархистками, или
явно пытались извлечь выгоду от присутствия англичан, раскрывая им свои
объятия в прямом и в переносном смысле. Блайт стала заметным исключением из
общего правила. Она буквально разрывалась на части между домом, где лежала