"Джудит Крэнц. Все или ничего" - читать интересную книгу автора

большую часть бизнеса. Пит зарабатывал более миллиона долларов в год, Мэл -
почти столько же.
Среди троих ее подопечных Джез Килкуллен была единственной
знаменитостью, поскольку много снимала для журнальных статей и ставила свою
фамилию под фотографиями. Такая работа оплачивалась существенно ниже, нежели
в рекламном бизнесе, и ее годовой заработок составлял около четырехсот тысяч
долларов. Тем не менее ее потенциал был поистине безграничен, особенно в
области рекламы косметики. Ах, если бы существовали две Джез: одна
беспрекословно снимала бы красоток для основных рекламодателей косметической
продукции, а вторая пусть в свое удовольствие снимает для журналов
манекенщиц, демонстрирующих модели модной одежды. Но, к сожалению, была
только одна Джез, которая упрямо работала для журналов, потому что
предпочитала свободу.
Джез в определенном смысле представляла собой другой тип "кошки,
которая гуляет сама по себе", нежели Мэл, выполнявший для журналов только ту
работу, которую предлагала ему Фиби, и нежели Пит, снимавший только рекламу.
Джез более всех имела склонность к независимости - качеству, которое
ненавидела Фиби.
Да, черт бы побрал ее независимость, это все ее гены, ее происхождение,
думала Фиби, испытывая обычное в таких случаях чувство досады и раздражения.
Майк Килкуллен, отец Джез, был владельцем последнего огромного
скотоводческого ранчо в окрестностях между Лос-Анджелесом и Сан-Диего.
Шестьдесят четыре тысячи акров нетронутой, невозделанной территории
составляли фамильную империю, принадлежащую семье еще со времен испанских
земельных грантов. Джез - коренная калифорнийка в восьмом поколении, в жилах
которой течет кровь не только испанских ранчерос, но ирландская и шведская.
Да, Джез всегда трудно контролировать, она непредсказуема, размышляла Фиби,
пока с жадностью поедала сыр, выскребая его пластмассовой ложкой прямо из
баночки. Быть представителем таких фотографов - все равно что дрессировать
львов. В меру проявлять доброту, использовать авторитет и ничего не бояться.
Но прежде всего - контроль.
Трое фотографов неторопливо вошли в офис Фиби, сетуя, как обычно, по
поводу такого начала субботнего утра.
- И как вам землетрясение? - обратился Мэл к собравшимся. - Только мы
приготовились к съемкам всех видов суфле для "Бон апети", как оно и
началось. Нам пришлось остаться в студии до двенадцати ночи и все
устанавливать заново. Времени совсем не остается!
- Это что, - вздохнул Пит. - Я стоял на лестнице и выбирал точку для
кадра сверху, и тут тряхануло. Если бы не моя быстрая реакция, лежать бы мне
сейчас в больнице со сломанной ногой! Но могло быть и хуже: чего доброго,
повредил бы "Феррари". Джез, а что было у тебя?
- Честно говоря, учитывая обстоятельства, это произошло в подходящий
момент. Я как раз не занималась ничем особенным.
- Вы прямо как дети малые, - брюзгливо вставила Фиби. - Ну что такое
локальный толчок? В Беверли-Хиллз его почти и не почувствовали.
- Ты была в магазине? - поинтересовался Пит.
- Как обычно, у парикмахера. Ты же знаешь, Пит, пятница - это святое.
- Ах да, конечно. Как для меня понедельник и четверг, когда я бываю у
своего психоаналитика. Я не верю ему, - пожаловался Пит ди Констанза. - Этот
болван считает чуть ли не добродетелью ездить на старой, уродливой,