"Иосиф Игнатий Крашевский. Гетманские грехи" - читать интересную книгу автора

зрелищем их ошибок и неправедной жизни. На его лбу, покрытом так же, как и
все лицо, мелкими морщинками, лежала печать задумчивости, окутывавшая его,
как бы облаком.
Гетман, войдя в комнату, склонил голову перед отцом Елисеем, а
настоятель, обеспокоенный предстоящим свиданием и как бы предчувствуя,
каким оно будет, поклонился Браницкому и, знаком объяснив ему, что будет
поджидать его неподалеку, вышел в коридор.
Отец Елисей долго смотрел на вошедшего, не говоря ни слова; он
оглядел его с ног до головы, и еще яснее обозначилось на его лице
выражение сострадания.
- Что же, отец, разве ты не узнал своего старого кающегося? - сказал
гетман, приближаясь к нему.
Монах пожал плечами.
- Дитя мое, - сказал он, - если бы я сам забыл вас, настоятель
напомнил бы мне; поэтому не бойтесь, что я совершил ошибку, не приветствуя
вас, как надлежит. Но чего же вы хотите от меня?
Он горько усмехнулся.
- Я жду от вас утешения, отец мой, - сказал гетман.
- Утешения? От меня? - повторил отец Елисей. - Такого утешения, какое
вам нужно, я вам дать не могу, а то, что я вам могу дать, не будет для вас
утешением!!!
- Дитя мое! - прибавил он, как бы про себя. - Между вами, детьми
света, и мною, ушедшим из него, нет ничего общего. Я не понимаю вас, вы -
меня! Что мне до вас, и что вам до меня? Утешения, утешения! - говорил он.
- А заслужили ли вы его?
Он взглянул на гетмана.
- Я был и остался верным сыном костела, - сказал гетман.
- Да, так это называется, - возразил Елисей. - Раз в год вы ходите к
исповеди, а грешите ежечасно, основываете монастыри, строите костелы, но
все это для людей, а не для славы Божией; раздаете милостыню, чтобы стоны
бедных не прерывали вашего блаженного сна; целуете руки у ксендзов, чтобы
они позволяли вам грешить и не осуждали. Ну, что же, может быть, вы и сыны
костела, но сыны Бога... сомневаюсь...
Гетман сделал невольное движение протеста.
- Но ведь наш костел вместе со своим Главою есть представительство
Бога на земле.
Монах улыбнулся.
- И большего от вас требовать не может, - сказал отец Елисей, - иначе
вы бы все стали еретиками. Костел никого не принуждает и многое оставляет
на разрешение совести, с которою вы входите в компромиссы.
Он вздохнул и помолчал.
- Чего вам нужно от меня? - уже другим тоном сказал он. - Говорите
прямо.
Браницкий опустил глаза.
- Отец, - внезапно решаясь заговорил он, - вы умеете читать в людских
душах; вы знаете, что я несчастлив; я пришел к вам за советом и утешением.
Вы знаете, кто я; все мне завидуют, я достиг высшей власти, есть у
меня все: и богатство, и уважение людей, и сила большая, какую только
может дать свет... а здесь (он ударил себя в грудь) - пустота и мука.
Отец Елисей слушал в задумчивости.