"Петр Краснов. Подвиг" - читать интересную книгу автора

пробивать себУ дорогу жизни. Попалъ во Францiю, использовалъ свои знанiя
французскаго языка, полученныя въ раннемъ дУтствУ отъ матери, и съ перваго
же знакомства съ полицейскимъ комиссарiатомъ съ чисто совУтскимъ искусствомъ
лжи сдУлался французскимъ гражданиномъ Мишелемъ Строговымъ и выправилъ себУ
всУ нужныя для этого бумаги.
- Какъ странно, Мишель Строговъ?... СовсУмъ, какъ въ модномъ фильмУ, -
сказали въ полицiи.
Ему, конечно, не повУрили бы и не дали бы ему документовъ, да уже по
очень необычному дУлу онъ попался въ полицiю. Онъ безъ всякихъ на то правъ
Уздилъ на такси. Пассажиръ забылъ въ каретУ бумажникъ съ деньгами, болУе
трехсотъ тысячъ франковъ. Шофферъ всУ деньги доставилъ въ полицiю и
отказался отъ вознагражденiя. СУдокъ, почтенный французъ, пораженный
честностью и безкорыстiемъ молодого человУка съ такимъ необыкновеннымъ
прошлымъ, съ такою громкою Жюль Верновскою фамилiей, съ лицомъ скорУе
симпатичнымъ, сталъ хлопотать за Мишеля. У него были связи въ томъ
французскомъ городУ, гдУ это случилось, Мишель Строговъ былъ признанъ и
получилъ права французскаго гражданства. И потекла его новая безпечная жизнь
молодого француза, который не былъ французомъ. Были маленькiя связи съ
мидинетками, были увлеченiя кинематографомъ и танцами и все вылилось въ
упорное стремленiе къ славУ, къ деньгамъ, къ извУстности, къ послУ военной
знаменитости. Были колебанiя кУмъ стать: - первымъ футъ-болистомъ,
танцоромъ, кинематографическимъ артистомъ, велосипедистомъ, побивающимъ
рекорды, или еще кУмъ нибудь. Боксерская слава, сказочные оклады,
выплачиваемые чемпiонамъ бокса окончательно убУдили его и опредУлили
направленiе его карьеры. Съ документами Мишеля Строгова ему уже не трудно
было перебраться въ Парижъ и устроиться шофферомъ въ гаражУ. ЗдУсь, и
совершенно случайно, онъ узналъ изъ газеты, взятой имъ у сосУда, Русскаго
шоффера, что полковникъ Нордековъ въ какомъ то открытомъ собранiи будетъ
дУлать докладъ. Мишель пошелъ на это собранiе больше изъ любопытства, чУмъ
изъ сыновнихъ чувствъ. Узналъ отца, нашелъ въ числУ слушателей мать и
пришелъ къ нимъ. ВстрУча была трогательная, но она не тронула Мишеля... У
него уже выработался спокойный, практическiй, чуждый сентиментальности,
взглядъ на жизнь Онъ изъ совУтской школы второй ступени зналъ, что отецъ и
мать это только физiологическiя понятiя, и на родственныя чувства гражданину
новаго, послУвоеннаго вУка съ высоколетящаго аэроплана наплевать. Но, когда
уже въ крошечномъ домикУ, на rue de la Gare высокая, болУзненная, худая
женщина сначала обняла его со слезами и расцУловала, а потомъ, точно
смутившись, оттолкнула его и стала разсматривать, разговаривая сама съ собою
вслухъ, онъ смутился. Какая то теплая волна пробУжала по его жиламъ, и онъ
не могъ найти ей соотвУтствующаго физiологическаго объясненiя. Пришлось бы
говорить о душУ, а то, что у человУка нУтъ никакой души, что всУ его
движенiя и помыслы легко могутъ быть объяснены и истолкованы съ медицииской
точки зрУнiя - все это было еще въ раннiе годы пребыванiя въ совУтской школУ
второй ступени имъ хорошо усвоено.
- Вотъ ты какой, - говорила между тУмъ женщина, носившая имя матери, и
Мишель съ любопытствомъ и волненiемъ, въ которомъ ему самому не хотУлось
признаться разглядывалъ ее. Она была очень худая. Ея лицо носило слУды
красоты, той красоты, какою каждая мать кажется красивой своему ребенку. Оно
было вмУстУ съ тУмъ очень усталое, измученное жизнью и лишенiями. И только
глаза ея сверкали особеннымъ восторгомъ, совсУмъ непонятнымъ Мишелю, но