"Эрнст Кренкель. RAEM - мои позывные " - читать интересную книгу автора

будет обсуждать злободневную тему: а Кренкель керосин носит. По нравам нашей
гимназии это было занятием совершенно неприличным.
С керосиновым бидоном в руках, обливаясь слезами, я рассказал матери о
случившемся, но особого сочувствия не встретил и после безрезультатных
заявлений, что не пойду в школу, не хочу в школу, всё же в зарёванном виде
был туда отправлен.
В нашей гимназии было совместное обучение, что в царское время
случалось не часто. Находилась гимназия на Маросейке между Армянским и
Девятинским переулками, потом переехала в Трёхсвятский переулок (сегодня -
Большой Вузовский).
Учились в ней преимущественно дети состоятельных родителей -
коммерсантов, чиновников, адвокатов, представителей разных фирм. Сын
школьного врача Густав Тюрк, сын ещё одного учителя и я представляли собой
наименее имущую часть класса. Разумеется, отношения с одноклассниками
мерялись не только имущественным положением. Далеко не все были детьми
миллионеров, не все приезжали в гимназию на рысаках. Среди моих школьных
товарищей были славные ребята, а некоторые стали впоследствии людьми
известными.
Не так давно, посетив свою бывшую одноклассницу Соню Гаррель, артистку
Московского Художественного театра, я вспомнил с ней товарищей нашей юности.
Соня - не единственная служительница искусства, вышедшая из стен нашей
гимназии. Вот, например, братья Бендель. Младший - наш одноклассник, второй
был на класс старше. Именно этот второй и стал впоследствии народным
артистом РСФСР А.И.Горюновым, игравшим в Театре имени Вахтангова, а также
раскрывшим своё блестящее комедийное дарование в фильмах "Праздник святого
Йоргена", "Три товарища", "Вратарь" и других.
К сожалению, я плохо помню Анатолия Горюнова в гимназические годы. И
это, вероятно, естественно. Он, как и народный артист СССР, Борис Ливанов,
был на класс старше, а старшеклассники для нас, как, впрочем, для школьников
всех поколений, выглядели уже совсем другими людьми, чьи тумаки по школьной
иерархической лестнице мы аккуратно передавали своим младшим товарищам. Но
если с Горюновым после школы встретиться не довелось, то Борис Ливанов
несколько раз бывал у меня, доставив огромное наслаждение своими рассказами,
на которые этот потрясающе интересный человек великий мастер.
Не помню точно, был ли в нашей гимназии драматический кружок, который
позволял моим одаренным товарищам как - то развернуть свои актёрские
способности. Но полагаю, что такой кружок был, так как с интересом
гимназистов к театру, которого, сознаюсь, я не проявлял, связано ещё одно
воспоминание. Дело в том, что отец мой в поисках заработка перерабатывал на
школьный лад разные произведения - от " Царя Эдипа" до " Красной Шапочки".
Хорошо помню, как время от времени директор приказывал мне:
- Скажи-ка отцу, чтобы он завтра прислал с тобой " Красную Шапочку"!
На следующий день, кроме тяжёлого ранца, я пёр в школу перекинутые
через плечо связки этой проклятой " Красной Шапочки". Впрочем, если это
способствовало первым шагам к сцене моих товарищей, ставших знаменитыми
актёрами, то я больше не жалею об этом.
К началу моей учёбы в гимназии относится и история, которую я сейчас
расскажу. Она произошла в 1913 году. Мне было тогда девять лет.
В погожий день, рано утром, моя мать почему - то обратила особое
внимание на моё утреннее умывание. Были осмотрены и уши, и шея, и ногти. В