"Сеpгей Кpиницын. "Заметки по поводу или Подонок, сын подонка"" - читать интересную книгу автора

Волоча за собой пыльную тучу, к пристани проехал автобус.


*

Hад белой чашкой синие глаза. Проходит лето, кофе остывает.
Теперь о призраках, которых не бывает, - ты помнишь юное высказыванье
"за"? - "Вослед им лают спящие собаки, Картина растворяется во
мраке..."
"Вослед", "во мраке"... расскажи, о чем ты синими старательно
моргаешь и голову склоняешь на плечо, и чашку наклоняешь, и не знаешь
о том, что осень будет не одна - их будет много, бодрых и печальных
одновременно... мысль моя бледна и неуместна. Тихо покачай их над
белой чашкой, над моим окном, над утренним последним поцелуем, в
котором - как в стихотвореньи том - ...

*

Казалось, нет ни грома, ни дождя, когда ты, в комнату на
цыпочках входя, неслышно замирала у порога и, замирая, сомневалась в
том, что я не умер. Поживем вдвоем немного.
Когда стучали капли по глазам, и вспыхивала в них на небеса
прозрачная и жуткая дорога, ты, за моим дыханием следя, молилась - ни
природы ни щадя, ни бога.


*

Через пень-колоду тянется моя мысль - куда-то. Конь, говорят, о
четырех ногах, и то спотыкается. Моя же мысль - мысль же моя (вы
видите, что она безнога - не скажу, что бескрыла - не скажу; но и
крылатость эта, если она есть, только кажущаяся: крылаты безмозглые
курицы и прочие пернатые твари, крылата военная техника и, наконец,
мыши, визгливые и летучие, и, наконец, ангелы - опальные, печальные:
опальные печальны, светлые суровы, гневные ужасны; тут мы видим
разнообразие крыл - невидимых, блестящих, надломленных - ах, как
сладко хрустит жареное куриное крылышко!) Мы описали полный круг с
помощью простой чернильной кляксы - вот таким-то образом она и
передвигается. Пахнет чернилами. Пухнет и копошится. Тянет-потянет -
вытянуть не может (ручка - за репку, а в репке - пусто). Подставка для
шляпы? Hо шляпы нет. Прыщик на плечах? - для этого плечи маловаты.
Чайник? Башня? Кумпол? Чайник. Кумпол. Башня.


*

В полвторого гаснет фонарь, и звезда спешит
Оторвать от сна, проткнув занавески век.
Бледный всадник к седому небу пришит
Запятыми ресниц. Он губит меня, навек