"Михаил Кривич, Ольгерт Ольгин. Порядок в зоне" - читать интересную книгу автора

сформировались. На земле лежал отрезок колючей проволоки, у верхушечной
почки блестящий, словно хромированный, а внизу, ближе к корневищу, уже
загрубевший, с налетом рыхлой ржавчины. И рядом с этим дивом, из рыжей
глины, на которой не то что анютины глазки, но и сорная трава растет
неохотно, пробивались, тянулись к солнцу новые стальные шипики.
От жалости к этой слабой, беспомощной такой растительности у Степана
Филипповича захолонуло сердце. Еще до завтрака он настрогал подпорок и
воткнул их в землю возле колючки, с таким расчетом воткнул, чтобы, набирая
силу, молодая поросль не преграждала дороги к дощатому строению.
Два дня спустя подпорки пришлось сменить - они не выдерживали тяжести
усеянных шипами железных стеблей. Степан Филиппович вкопал в землю колья,
оставшиеся от возведения забора. Колючка перла из земли, что твой бамбук,
она подошла к забору и там одержала скорую победу над недоразвитым
боярышником с его игрушечными шипами.
Степан Филиппович достал из ящика с инструментом ножницы по металлу и
принялся ждать. Через неделю он срезал первый урожай и смотал в увесистую
бухту. Когда их набралось с десяток, Степан Филиппович загрузил товаром
садовую тачку и покатил ее на пристанционный рынок, где по заведенному
порядку торговали по выходным дням разным барахлом.
Товар разошелся мгновенно. То ли цену Степан Филиппович поставил
маленькую, то ли спрос на колючую проволоку в тот сезон оказался повышенным,
но бухты расхватывали быстрее горячих пирожков. Хотя, если честно говорить,
какой такой товар у нас залеживается, разве что самый никудышный, вроде
фетровых шляп.
Поскольку деньгами Степан Филиппович особо не интересовался - хватало
ему на жизнь,- выручку он отдал жене, а сам задумался над агротехникой
колючки. В журналах и справочниках указаний на сей счет он не нашел, да и
без всякой агротехники проволока росла быстро, но Степан Филиппович хотел,
чтобы все было как положено, по-научному, по-хозяйски. В зоне он всегда
направлял работать на клумбы тех, кто с образованием.
Сама жизнь преподнесла добрый урок подполковнику Вольнову.
Со стороны химзаводика, стоявшего неподалеку с приснопамятных времен и
гнавшего какую-то едкую ерунду для ванн и унитазов, пришел пахучий ветерок и
принес с собой кислые, если не сказать хуже, дожди. Пожухли гладиолусы на
писательских участках, сморщились и опали на землю яблоки и груши, даже у
деревенщика зеленый лук пошел не в перо, а в стрелку. Зато у Степана
Филипповича на участке все ожило. Из колючих почек выстреливали нежные
проволочные побеги, в пазухах зрели и на глазах раскрывались молоденькие
шипы, тянулись вверх, к свету, гибкие колючие стебли и, добравшись до края
подпорки, скручивались там в бухточки, литые, полновесные, зрелые.
Присмотревшись к этой метаморфозе, Степан Филиппович на отдельной
делянке поставил серию экспериментов. Очень скоро он подобрал состав для
подкормки. Точный рецепт выведать у него не удалось - кремень-человек! - но
в общем и целом так: к серной кислоте надо добавить малость азотной и
буквально каплю-другую плавиковой, размешать как следует, влить стакан
хромпику и потом, когда настоится денек-другой, положить две столовые ложки
навоза.
Зачем навоз, и сам Степан Филиппович не знал, но без навоза не
получалось. Много еще загадок у матушки-природы!
Неудобья Степана Филипповича были у всех на виду, да и не таился от