"Агата Кристи. Бремя любви" - читать интересную книгу авторас ним пришло чувство свободы и раскованности.
Особенно нравилось Ширли последнее слово - оно означало качество, которое ее восхищало. В Белбери раскованности нет, все тесно связаны между собой. А еще в Белбери слишком много семейной солидарности. У всех в Белбери есть корни. Все здесь - чьи-нибудь. Последние слова несколько смущали Ширли, но она подумала, что они хорошо выражают ее мысль. А Генри определенно не принадлежит никому. Самое большее, чем он может быть, - это чьим-то племянником, да и то его тетка, может быть, не родная, а так, свойственница. "Нелепо, конечно, - рассуждала Ширли. - Само собой, у Генри должны быть отец и мать, как у всех, и где-то у него есть дом". Но она решила, что родители его умерли молодыми в неизвестной части света. А может быть, его мать постоянно живет на Ривьере и сменила множество мужей. "Забавно, - опять сказала себе Ширли. - Про Генри не знаешь самого основного. Не знаешь даже его фамилии или хотя бы кто его сегодня привел". Но она чувствовала, что это характерно для Генри: про него ей ничего не должно быть известно. Так он и должен был появиться - загадочный, непонятного происхождения, - а потом скрыться, и никто так никогда и не узнает, как же его фамилия или хотя бы чей он племянник. Просто красивый молодой человек с завлекательной улыбкой, который замечательно играет в теннис. Ширли понравилась его бесцеремонность; когда Мери Крофтон задала вопрос: "Как же мы будем играть?" - Генри тут же ответил: Она была уверена, что Генри всегда поступает так, как хочет. Она его спросила: "Вы к нам надолго?" - и он туманно ответил: "О, я пока не задумывался". Он не предложил встретиться еще раз. Ширли нахмурилась. Она бы хотела, чтобы предложил. Она взглянула на часы и прибавила шагу. Она здорово опаздывает. Не то чтобы Лаура рассердится. Лаура никогда не сердится. Лаура - ангел... Показался дом. Построенный в раннегеоргианском стиле, он был красивым, но казался несколько кособоким - как она понимала, по той причине, что некогда пожар уничтожил одно крыло, и его так и не восстановили. Невольно Ширли замедлила шаги. Почему-то сегодня ей не хотелось домой. Не захотелось снова оказаться в четырех приветливых стенах, где свет вечернего солнца падает на поблекшую ситцевую обивку. Там так тихо и мирно; там будет Лаура - с приветливым лицом, с внимательным, оберегающим взглядом, и Этель, громыхающая тарелками. Теплота, любовь, защита, дом... Это и есть самое ценное в жизни? И все это принадлежит ей, без всяких усилий или желания с ее стороны, и все это давит... "Однако как странно я все это представила, - подумала Ширли. - Давит? - На меня? Что, Господи прости, я имела в виду?" Но она так чувствовала. Давление - постоянное, неослабное давление. Как рюкзак, который она однажды тащила на пешей прогулке. Сначала его не замечаешь, но постепенно он дает о себе знать, прижимает, врезается в плечи, наваливается на тебя. Бремя... |
|
|