"Евгений Кривенко. Окликни меня среди теней " - читать интересную книгу автора

наполовину американец! То-то рожа не русская, больно вытянутая. Но все равно,
красавчик. Девки небось так и бегают...
Русов стиснул кулаки. Только этим утром, бреясь тупой китайской бритвой, он
в очередной раз скептически разглядывал себя в зеркале. Грязноватые светлые
волосы (давно пора постричься), курносый нос, следы прыщей на коже. Лишь глаза
выглядели неплохо: мать называла их голубыми, но цвет скорее походил на серый...
Слова Сирина вдобавок напомнили детскую дразнилку, Русова донимали ей в школе,
пока свежи были воспоминания о войне: ''Один американец засунул в жопу палец и
вытащил оттуда говна четыре пуда''.
- Замолчи, пожалуйста, - сказал он, не заметив, как перешел на ты. - А то и
ударить могу.
Сирин осекся, глаза погрустнели.
- Ладно, извини, - пробормотал он. - Тошно мне. Пойду, прилягу. Если хочешь
переводить, аппаратура вон там. - Он повернулся и, тяжело ступая, вышел из зала.
Русов шумно выдохнул. Щеки пылали, ничего не видя он сел за стол. Привычный
вид аппаратуры несколько успокоил. Телевизор был небольшой, но видеомагнитофон
хороший: цифровой, с функциями редактирования и с микрофоном. Оба, конечно,
китайского производства.
Русов взял со стола кассету, вставил в магнитофон и некоторое время
наблюдал за изображением, не понимая ни слова. Наконец пришел в себя и расслышал
английскую речь. Российские фильмы привозили из других автономий
(восстанавливать единое телевещание ни одна автономия не хотела), а остальные
были американскими, пару спутниковых программ здешняя "тарелка" принимала.
Китайские передачи смотреть не запрещалось, но долго их никто не выдерживал:
слишком назойливо вещали о процветании в странах Китайского Содружества.
Русов придвинул микрофон, отрегулировал уровень записи, прогнал ленту к
началу и начал дубляж. Получалось у него неплохо и он гордился, что зарабатывает
на жизнь самостоятельно. Местные прокатчики и кабельное телевидение платили за
каждый переведенный фильм. Выходило немного, но на китайские тряпки и конфеты
для сестричек хватало.
Фильм оказался типичным боевиком.
Симпатичный парень и красивая девушка становились свидетелями бандитской
разборки, их обвиняли в убийстве, и приходилось бежать от полиции в Черную зону.
Выглядела она кошмарнее здешних: парню то и дело приходилось спасать девушку от
гигантских пауков или жутких мутантов. Порою для разнообразия девушка спасала
его. Под конец они выбирались к цивилизации, эффектно расправлялись с бандитами
и заканчивали действо затяжным поцелуем.
Русов зевнул, отложил микрофон и от нечего делать стал смотреть кассету
дальше. Пошла информационная программа: новости о каких-то выборах, интервью с
конгрессменом от некоего Ил-Оу о проблемах содержания больных черной немочью,
реклама (в основном китайских товаров), пара криминальных происшествий. Мельком
показали городские виды: машин на улицах было меньше, чем в недавнем боевике, но
дома казались ухоженными.
Русов смотрел вполглаза, в основном слушал голос диктора и запоминал
произношение. В который раз подумал: доведется ли встретиться с американцами и
самому поговорить по-английски? Шансов на это казалось немного.
Он протянул руку, чтобы выключить телевизор.
Сзади раздалось лязганье открываемой двери. Вошел Сирин - лицо опухло,
одежда помята.
- Сидишь? - спросил он, с отвращением оглядывая зал. - Пойдем, прогуляемся.