"Феликс Кривин. Притчи о жизни (Авт.сб. "Хвост павлина")" - читать интересную книгу автора

Появился заведующий. Он вынырнул из каких-то других, не голодных лет, и
лицо его было так румяно и розово, словно вынырнул он прямо из кастрюли.
Даже не справившись, кто и зачем его звал, заведующий подошел к
человеку в ватнике, взял его за шиворот, вышвырнул на тротуар и так же
безмолвно удалился в свою кастрюлю.
Люди плотнее надвинули миски на лица. Им было неловко, им было жаль
старика, и они не одобряли действий заведующего.
А Дед Мороз сидел на тротуаре и, не успев осмыслить происшедших с ним
перемен, продолжал тянуть, как сквозняк, - но уже туда, в двери, а не из
дверей:
- Мой сын битый на фронте...
В тот же вечер я написал о нем рассказ и высказал все, что не мог не
высказать - и каракулевому гражданину, и заведующему, и всем, кто
заслонился от чужого горя миской затирухи, скудной, голодной еды... В нем
я утешил как мог старика, нашего послевоенного Деда Мороза...
А старик сидел на тротуаре. Потом он встал и пошел. Куда он пошел? Он
ушел далеко и никогда не встретился с моим рассказом.



ПЕРВЫЙ ПИСАТЕЛЬ

Представьте себе, что в каком-то маленьком, провинциальном городишке
несколько любителей варят сталь. Каждый варит у себя дома, кустарным
способом, в кастрюльке, в которой прежде варили кашу. И вдруг приезжает в
этот городишко настоящий металлург со своей домной и начинает у всех на
глазах выдавать продукцию...
Примерно такая ситуация сложилась у нас, когда в наш город приехал
первый настоящий писатель.
Он приехал не на отдых, не для встречи с читателями, - он приехал в наш
город жить и работать корреспондентом республиканской газеты. Поэтому
домна его варила не легированную сталь, а газетный чугун, который тут же
выдавался на-гора, в то время как наша легированная продукция оставалась в
наших кастрюльках.
По случаю приезда в город писателя в библиотеке состоялся большой
литературный вечер. Писатель сидел на месте публики, а публика читала ему
стихи. Эти стихи, переплавленные в короткую информацию, писатель собирался
выдать на-гора в своей газете.
На следующий же день информация была напечатана на машинке - уже
напечатана, хотя еще на машинке, - и один экземпляр писатель послал в
газету, а другой постоянно носил с собой, показывая заинтересованным
лицам. Мы, заинтересованные лица, специально подписались на газету, чтобы
не пропустить такую важную информацию.
Но, видно, домна нашего писателя не сработала, не выдала продукцию
на-гора. А вскоре должность корреспондента республиканской газеты была
сокращена - за недостатком событий в нашем городе.
Писатель поступил на работу в горкоммунхоз, сдал свою домну в
металлолом и стал варить сталь в кастрюльке, старым способом, каким
делалась до нас вся большая литература.