"Феликс Кривин. Хвост павлина (Авт.сб. "Хвост павлина")" - читать интересную книгу автора

приспособиться к темноте.



МАЛЕНЬКАЯ ПЕЧАЛЬ

Жила в анекдоте маленькая печаль. Все вокруг смеялись, а она не
смеялась.
Ей говорили:
- Смейся! Ведь у нас анекдот!
Но она не смеялась, а только печалилась.
- Если тебе так хочется плакать, ты можешь смеяться до слез, - убеждали
ее те, что смеялись.
А она все равно не смеялась. Даже до слез. Потому что жила в таком
неудачном месте.
То есть место было удачное - для тех, кто хотел посмеяться, а для тех,
кто хотел погрустить или, допустим, задуматься, место это не очень
подходило.
Время шло, и маленькая печаль все росла. Чем больше вокруг смеялись,
тем больше она росла.
И никто не заметил, как она выросла.
Маленькие печали быстро растут.
Особенно когда живут в анекдоте.



СЛОН В ПОСУДНОЙ ЛАВКЕ

У каждой шутки доля правды - такая же, как у правды, нелегкая судьба. У
каждой, которая связывает свою судьбу с правдой.
Зачем?
Зачем ей, беспечной дочери вымысла, брать на себя чужие заботы? Зачем
связываться с правдой, которая зачастую не приносит радости, - ей,
приносящей всем только радость?
Шутка - любимица общества и держится в нем легко и непринужденно, а
правда - что слон в посудной лавке: куда ни повернется, всюду что-то
летит. Вот почему она часто появляется в сопровождении шутки.
Шутка идет впереди, показывая слону дорогу, чтобы он не разнес всю
лавку, иначе и говорить будет не о чем.
Правда и шутка... Две неравноценные части, две равные участи. Две доли
в разных значениях: доля-часть, вырастающая в долю-участь.
И тут не забыть бы еще одно родственное слово; участие.
Участие - со-чувствие и участие - со-действие.
Не только сочувствие правде, но и содействие правде - вот что поднимает
шутку на немыслимую для нее высоту и определяет в конце концов ее участь.
И чем участь печальней, тем больше хочется шутить, поэтому шутка живет
даже там, где правда почти не встречается.