"Феликс Кривин. Сегодняшние сказки (Сказки о поиске земли обетованной - 2) " - читать интересную книгу автора

Оглянитесь в историю: сколько там подмоченных репутаций! Моря! Океаны! Дождь
пойдет, так он высохнет, а эти не просыхают. И тянутся мокрые времена, уходя
в далекое мокрое прошлое, и на всем пути задранные лапы, как верстовые
столбы. Какой-нибудь Тиглатпаласар как задерет, так его население десятки
лет, как завороженное, не может оторваться. Потом уже спохватятся: земляки!
Что это с нашей репутацией, ведь она же вся мокрая, скорей выкручивай,
вывешивай сушить! А тут еще какой-нибудь Навуходоносор подоспел. И тоже
задрал лапу. И опять мы все устремились, не зная куда.
И казним себя, и ругаем, и не знаем, как быть...
А как надо быть? Видно, надо учитывать не только текущие дела, но и
вытекающие из них обстоятельства.

Зиновий Дракохруст и Мухаил Ильянович Гробоедов

Зиновий Дракохруст был поэт, и на прозу его перевели в принудительном
порядке, с применением статьи 58 - 10, за антисоветскую агитацию. У него
получилось, как в известном разговоре с фининспектором нашего лучшего,
талантливейшего поэта. Там, если помните, поэт сравнивает рифму с бочкой,
наполненной взрывчатым веществом, а строчку - с фитилем, прилаженным к
бочке. И когда строка додымит, развивал свою мысль поэт, бочка взрывается и
на воздух может взлететь целый город. Не в буквальном смысле, конечно, а
поэтической строкой.
У Дракохруста результат был еще более сокрушительный, поскольку на
воздух взлетел он сам, приземлившись вдали от родных стихов в незнакомой,
весьма прозаической местности. Приложившийся к фитилю аноним был первым
слушателем взрывчатых этих стихов, поскольку жил у Зиновия на квартире. Он
жил со своей подругой, с которой ему негде было жить, а очень хотелось - для
своего и ее вдохновения. Аноним был поэт, а его подруга - машинистка в
издательстве, оба занятия достаточно нудные, так что без вдохновения тут
было не обойтись.
Стихи, в результате которых Дракохруста перевели на прозу, были такие:

Бабье лето, бабье лето
Бродит по лесам.
И не вспомнишь, Бабель это
Или Мопассан.

Тут нужно было обратить внимание на рифму, аноним же обратил на
запрещенного Бабеля и заграничного Мопассана. Получилось так, что Мопассан с
Бабелем бродят по нашим советским лесам, а вся их бабья тематика - это
маскировка.
Как честный человек, прежде чем изложить на бумаге эти соображения,
аноним поинтересовался: почему Дракохруст не взял какие-нибудь другие имена?
Разве нельзя было написать:

Бабье лето, бабье лето
Бродит по лесам.
И не вспомнишь, Горький это
Или Маяковский?