"Игорь Кром. Мемориал " - читать интересную книгу автора

остановилось, пространство съежилось в ничто, оставляя для меня только
одно - эту боль.
Гнусное варево разделилось на мельчайшие капли, каждая из которых
прожигала кожу насквозь, опускалась ниже, плавила кости черепа, наполняла
мозг ядом и сгустком плазмы падала дальше... Миллионы мучительных аутодафе,
спрессованных в вечность - вот что это было. Я умирал столько раз, сколько
таких капель упало на меня. А ведьма все поливала и поливала из своего
адского горшка голову, плечи, шею, спину, грудь...

Невредимыми остались только ноги ниже колен.
Не сразу я понял, что заклятие снято. Ведьма вновь шуровала у своего
очага, не обращая на меня внимания. Белая кошка до сих пор сидела у меня на
шее, глубоко-глубоко впившись в нее когтями. Я схватил ее за хвост, и что
было сил треснул спиной об угол печи. Позвоночник громко хрустнул. Кошка
рухнула на пол, и ее глаза сверкнули все тем же синим отблеском.
Она медленно поднялась на лапы. Язык вывалился у нее изо рта, по нему
на пол скапывала кровь. В комнате еще клубился ядовитый пар ведьминого
зелья.
Выше колен мое тело стало мешком из бесчувственной кожи, набитым
пеплом. Почему же она пощадила ноги?
- Уходи! - не оборачиваясь, молвила ведьма.
Послышался нарастающий свистящий звук. Все поплыло, как в тумане. Кошка
стала увеличиваться в размерах и изменяться, шерсть осыпалась с нее, морда
вытягивалась. Одежда снова очутилась на мне. Стены комнаты таяли, сквозь пол
блеснули волны Фонтанки. Ведьма превратилась в стройного обнаженного юношу.
В руках у него появились поводья, он накидывал их на белую лошадь с синими
глазами. Свист стал таким пронзительным, что барабанные перепонки грозили
лопнуть. Лошадь и юноша застыли, окаменев. Их тела наливались серой
тяжестью. Я успел заметить вытянутую тень от снаряда, скользнувшего по
мосту. Яркая вспышка разнесла на куски одну из Клодтовских скульптур.
Десяток раскаленных ножей вспороли мне грудь и живот. В небо взметнулся
ореол багрового огня. Подо мной образовалась пустота, и я рухнул в нее, не
меняя вертикальной позы. Торчащие кости коленных суставов противно скрипнули
по мерзлой мостовой. Я успел еще заметить лужу крови под собой и удивиться
своему маленькому росту до того, как горящие волосы упали мне на глаза.
Жизнь, а вместе с ней и подвижность, оставили мое тело. Но смерть не
пришла. Потеряв всякую временную ориентацию, я приник к Аничкову мосту,
вслушиваясь в равномерные глухие удары и не понимая: то ли это продолжают
пульсировать стены ведьминого жилища, то ли это последние рефлекторные
толчки моего сердца, подпрыгивающего в двух шагах от края моста, неподалеку
от дымящейся, бесформенной груды плоти, бывшей минуту назад моим телом. Но
время шло (минуты? часы? годы?) а оно все билось и билось, не желая
останавливаться. Я должен был посмотреть, что с ним происходит. Я оторвал
голову от подушки, но увидел только полированную поверхность секретера.
НИЧЕГО, СЕГОДНЯ ВСЕ КОНЧИТСЯ. Было без четверти семь. До ухода на работу я
мог еще успеть попариться в ванной. На душе стало легче, когда я увидел, что
жена спит с детьми в гостиной, и неприятные объяснения откладываются до
вечера.
С наслаждением я окунулся в горячую воду, вытянулся и замер, слушая
мягкое журчание душа и таинственный плеск волн под мостом. Какие-то люди