"Александр Крон. Капитан дальнего плавания" - читать интересную книгу автора

7 мая 1978 года солнечное, но еще прохладное ленинградское утро.
Просторный, как городская площадь, плац Высшего военно-морского училища
подводного плавания имени Ленинского комсомола. На празднично украшенной
трибуне командование училища и почетные гости - двадцать пять членов
экипажа краснознаменной подводной лодки "С-13", приехавших на традиционный
сбор ветеранов-подводников Балтики. Двадцать пять - это больше половины
команды, в таком полном составе рассеянные по всей стране участники
походов "С-13" собрались впервые. И чествуют их так тоже впервые. Впервые
перед командой "С-13" во главе с помощником командира корабля Львом
Петровичем Ефременковым проходит церемониальным маршем, рота за ротой, все
училище. Впервые имя покойного командира грохочет в мощных динамиках на
весь огромный плац так, что слышно на прилегающих к плацу улицах.
От всего этого радостно на душе. А горько оттого, что командир всего
этого не слышит.
Гул плаца и звуки оркестра резко обрываются. Тихий щелчок, и вновь
возникает гул, но уже другой - запись сделана в закрытом помещении. Голоса
отражаются от стен и потолка, и слова разобрать трудно. Зато ясно слышатся
шорохи и дыхание сидящих рядом со мной людей, и в моей памяти мгновенно
возникает просторный кубрик, ставший тесным от набившихся в него
курсантов, а затем я узнаю слегка скандирующую речь штурмана "С-13"
Н.Я.Редкобородова. Он рассказывает о походах корабля и отвечает на вопросы
молодежи. Мы с Николаем Яковлевичем старые друзья, и я имел возможность
записать его драгоценные для меня рассказы в более подходящей обстановке,
этот же кусочек магнитной пленки имеет для меня совсем другую ценность -
ассоциативную. Теперь в моей памяти отчетливее всплывают впечатления того
дня - и обед в курсантской столовой, и с оглядкой выпитые в чьем-то
кабинете праздничные пятьдесят граммов спирта, и веселый гомон в заказном
автобусе, везущем ветеранов "С-13" и немногих приглашенных гостей команды
через Неву на Биржевую площадь в Центральный военно-морской музей. Там мы
почтительно, но торопливо проходим через храмовой вышины экспозиционные
залы, где привольно, как под открытым небом, расположились многомачтовые
модели старинных кораблей, бронзовые статуи флотоводцев и огромные,
вырубленные из цельных стволов весла галер и галионов. У подводников мало
времени, они полны впечатлениями дня, а впереди еще посещение
Богословского кладбища, где похоронен командир. Надолго задерживаются они
только у небольшой витрины, где под стеклом выставлена знакомая фотография
Александра Ивановича, его ордена (орден Ленина без муаровой ленточки -
значит получен в самом начале войны) и очень краткая справка о потоплении
"Густлова". Более чем скромно. Но восемнадцать лет назад, когда я впервые
пришел в музей, не было и этого.
Здесь запись кончается - не записывать же на пленку молчание. Вместе со
всеми я смотрю на это прекрасное, полное жизни, все еще мальчишеское лицо
и не в первый раз задаю себе вопрос: в чем его неотразимая
привлекательность? Вряд ли найдется кинорежиссер, который взял бы на роль
главного героя актера с такими данными. А если б и взял, его не утвердил
бы худсовет. Круглое лицо, нос картошкой. Ни глубокомысленной складки
между бровями, ни изобличающего железную волю квадратного подбородка. А в
итоге - ощущение Силы. Силы, которая себя прячет, а не демонстрирует.
Прячет до поры.
Я выключаю магнитофон и раскидываю по столу свое богатство - десятка