"Александр Александрович Крон. Трус " - читать интересную книгу автора

армейский вид. Его плотная, тяжелая фигура строевого
ефрейтора аккуратно подпоясана ремнем и выдает
образцового кадрового солдата.

Д о р о ф е й. Здравия желаю. Уходишь, что ли?

Степан вышел.

Депеша есть?
Т а н я. Есть. Из штаба. (Запечатала депешу, вложила в разносную
книгу.) Дорофей Назарыч... Вы в город пойдете, да?
Д о р о ф е й. В город? Обязательно требуется мне в город. Нынче
просился у Золотарева, да, видать, не в добрый час. Ладно, попытаем счастья
завтрашний день. С утра Тиц дежурит - может, даст увольнительную.
Т а н я (внимательно рассматривает его лицо. Губа у Дорофея рассечена и
вспухла). Что это?
Д о р о ф е й. Так. Лихорадка. (Взял разносную книгу и пошел к выходу.)
Т а н я. Дорофей Назарыч! Минуточку еще. А что Василий, он...
(Замялась.)
Д о р о ф е й (улыбнулся). Что Василий? Здравствует. Вернулся с линии -
на пост заступил. (Смотрит на Таню.) То-то, я вижу, он нынче под окном тут
на скамеечке сидит.
Т а н я (вздыхает). Он часто сидит. Все смеется, говорит: "Через вас
телеграфистом стану, морзу слушать научусь". Хороший он, веселый, да?
Д о р о ф е й. И я говорю, что хорош. (Вышел.)

Таня вздыхает. Звонит телефон.

Т а н я (берет трубку). Да... Опять я... У нас ничего. А у вас?

Тесный зал буфета первого класса. Здесь живут не
первую неделю. Люстра бросает желтоватый свет на
грязный мрамор столиков, скомканные простыни на
плюшевых диванчиках, зияющие стекла массивного,
похожего на орган буфета, облупленное, осыпанное
окурками пианино. Их трое. За столиком командир части
штабс-капитан Рыдун составляет рапорт. Он портит уже
не первый лист бумаги. У штабс-капитана круглая
седеющая голова, ординарнейшее и по-своему
добродушное лицо постаревшего службиста. На нем
рейтузы и желтое сомнительной свежести белье. На
диванчике, подмяв растерзанную постель, вытянулась
полуприкрытая сползшей шинелью хилая фигурка. Это
прапорщик Золотарев. Он спит. Одна нога разута,
другая в наполовину снятом сапоге съехала на пол.
Третий офицер - поручик Шебалин, тридцатилетний,
рослый, в расстегнутом кителе с поручичьими погонами,
кончил бритье и внимательно рассматривает в карманное
зеркальце порез. Затем он встал, морщась осмотрелся
кругом и подошел к висящему на стене отрывному