"Светлана Крушина. Тьма... и ее объятья ("Тьма... и ее объятья" #1) " - читать интересную книгу автора

А она уже шла ко мне, неловко переваливаясь в своей многослойной
одежде, и что-то несла в сжатых ладонях. Протянула ко мне руки:
- Возьми вот это, сынок. Согреешься немного. Выпей!
Я как робот принял у нее пластмассовый стаканчик, - это была крышка от
термоса, - над которым поднимался пар. Схватился за него голыми руками, не
замечая жгучей боли, причиняемой горячими стенками. Отпил. Кажется, это был
очень сладкий кофе с коньяком, но я не мог утверждать с уверенностью. Меня
сразу затрясло, так, что зубы взялись выбивать дробь о края стаканчика.
Горячий комок провалился в желудок, обжигая внутренности. До этой минуты я
был весь заледеневший, и физически, и мыслями, и чувствами. Как будто мне
вкатили немалую дозу новокаина в сердце. Теперь же лопнул лед, облепивший
душу, и лавина ощущений обрушилась на меня с жестокой отчетливостью. Я все
вспомнил.
Стаканчик с легким шорохом упал на снег, разбрызгивая темную жидкость.
Из-за невыносимого жжения в глазах пришлось зажмуриться. По холодным
щекам, обжигая их, потекли слезы. Ноги окончательно отказались служить, и я,
вцепившись изо всех сил в ограду, медленно осел на землю.

* * *

Со стороны события вчерашнего утра, должно быть, выглядели как сцена
низкобюджетного боевика. Бесшумно затормозившие у дома черные лимузины.
Плечистые парни с оружием в руках. Беспомощно звенящие стекла, сорванная с
петель дверь. Сухие щелчки выстрелов.
В доме были только я и отец. Я, одетый, валялся на неубранной постели
наверху, в своей комнате, листал журналы и слушал музыку. Накануне у нас
вышел конфликт, шумный, как калифорнийский ураган, и отец велел мне
отправляться под домашний арест и хорошенько подумать над своим поведением.
Разумеется, я не думал ни о чем таком, а прикидывал, как попасть на улицу,
на свободу. Отец сидел в гостиной и работал, и мне, чтобы покинуть дом,
пришлось бы пройти мимо него. Характер у него был тяжелый, о скором
примирении не стоило и мечтать. Да и я был на самом деле здорово виноват,
только не хотел признать это перед ним. У меня характер тоже не сахар, мы с
отцом друг друга стоим. Когда мы начинали ругаться, земля и небо менялись
местами.
Из-за громкой музыки - играли мои любимые "Крэдлы" - я не понял сразу,
в чем дело. Внизу как будто что-то падало, трещало и разбивалось, это
показалось мне странным, и я высунулся на лестничную клетку.
Если бы я знал, что в это время плечистые парни уже переворачивают с
ног на голову наш дом, я хорошенько подумал бы, прежде чем поступить так.
У нижней ступени лестницы лицом вниз, неподвижно, лежал человек, из-под
которого медленно растекалась черная густая жидкость. В человеке этом было
что-то очень знакомое. Но мне понадобилось несколько долгих секунд, чтобы
понять, что у него черные, как у отца, волосы, и рубашка на нем тоже
отцовская. Рядом с ним на корточках сидел незнакомый мужчина и шарил по его
одежде. Все мои чувства и мысли остановились. Я тупо смотрел на черное
пятно, не в состоянии осознать, что происходит. Откуда-то, из других комнат
раздавался грохот, там что-то падало, билось и скрежетало. Мне вдруг стало
дурно, я вскрикнул и грудью навалился на перила, почти на них повиснув.
Сидящий на корточках мужчина поднял голову и встретился со мной глазами.