"Сигизмунд Кржижановский. Хорошее море" - читать интересную книгу автора

<Канатной улицы> угол <Куликова Поля>.
На шестнадцатой станции пересаживаюсь на девятнадцатый номер. Это
скрипучая дряхлая клеть, еле-еле ворочающая своими колёсами. На Фонтане так
и говорят: лучше на одиннадцатом (разумей - на своих двоих), чем на
девятнадцатом. Трамвай, отскрежетав дветри станции, останавливается. С
передней площадки просовывается лицо и стальная рукоять вагоновожатого -
ватмана. Голос среди публики: <Току нет?> Ответ ватмана: <На нас хватит>.
Едем дальше. На белых камнях прифонтанских дач мелькают имена и слова: <Врач
Парижер> - <Здесь продают утков, цыплев и яйцо> - <Зубной врач Капун>. Раз
или два слева блеснула голубая чешуя моря и снова рыжие холмы, пористый,
вырастающий в стены и дома, одесский ракушняк, прибитые ветром к земле кусты
и бестолочь камней, разбросанных по дороге.
Приехали. Станция Ковалёвская. Навстречу бежит лохматый пёс Шарик (здесь
все псы на тридцать вёрст вправо и влево - Шарики), он лижет мне руки и
осторожно хватает зубами за полу пальто. Ну вот.


II

Раннее утро. Я иду по пустому тротуару. Надо побриться. Но
парихмахерские ещё закрыты. На одной из стен, прямо по извёстке, остатки
каких-то расплывшихся букв: <П-р-и-р>. Ступеньки, над ступеньками дверь. Я
вхожу. Тёмная комната. За длинным столом сидит длинная семья. Пятеро детей,
мать, отец в белом балахоне.
- Я, кажется, не туда попал?
- Почему не туда? Я вот вижу, у вас левый висок ниже правого. Сейчас
подброим. Гриша, дай клиенту стуло.
Гриша, положив вилку, толкает по направлению ко мне, грудью, тяжёлое
плюшевое стуло.
- Вы, извиняюсь, из Москвы?
- Да.
- Гриша, дай трумо.
Гриша приносит круглое карманное зеркальце, подоткнутое двумя картонными
тычками. Нагнувшись, я могу увидеть в нём свой нос и верхнюю губу.
Парикмахер, засучив рукава, намыливает мне щёки. Потом начинает брить,
забавляя разговором:
- Я, знаете, работаю в колхозе. Но счастье вам подмогло. Сегодня я
выходной. Только я вам скажу, теперь работать в парикмахерских, так это
горе. Вот, например, я кончу вас брить и вы, вероятно, мне заплотите. Так
как вы мне будуте платить, вы влезете себе в карман, расстегнёте портману,
дадите два рубля, а я вам тридцать копеек сдачи. Всё ясно и понятно. А вот
пойдите куда-нибудь под вывеску - и что у вас получится. Сперва у нас было
так: клиент даёт деньги, мастер опускает их в жилетный карман и они говорят
друг другу <до свиданья>. А потом порядок изменился: клиент спрашивает у
мастера, сколько, идет в кассу и плотит столько, сколько. Ну, а потом
выдумали по-другому: клиент спрашивает сколько, идёт в кассу, потом получает
бумажку, на которой написано столько, сколько, несёт её мастеру - и тогда
ему позволяют одеться и уйти. Но и это рационализировали: мастер пишет на
бумажке, что и как, касса получает, как и что следует, клиент уходит. Но и
это им показалось мало: мастер уже пишет не на бумажке, а на целом