"Сигизмунд Кржижановский. Случаи" - читать интересную книгу автора

Я объяснил ему, что наш городишко не университетский и что простой
скелет на проволоке, находящийся в моей лаборатории, не требует никаких
дополнений. Годяй грустно вздохнул, вращая шапку в жёлтых костяшках рук. Он
спросил, нет ли в городе купеческого сословия, имеются ли трактиры и
притрактирные развлечения. Я был несколько удивлён крутым поворотом его
мысли, но мне не оставалось ничего иного, как краткое: да. Годяй надвинул
шапку на череп с ясно проступающими сквозь кожу острыми зигзагами швов и,
сутуля рёбра, вышел за порог.
Прошло несколько недель, и я ничего не слышал о своём случайном
посетителе. Но однажды в местном трактире, куда осенняя тоска и осенний
дождь зазывали всякого, я встретился с компанией местных купцов. Они были
уже в навеселейном состоянии. Один из них когда-то состоял в числе моих
пациентов. Этого было достаточно, чтобы заставить меня пересесть к их
столику и включиться в их пьяную нитонисётину. Пили здоровье человека,
возвращающего здоровье. Водкой - коньяком - шампанским. Кто то проделал
мыслете от идеи жизни к идее смерти. И другой кто-то предложил:
- Идём к шкилету.
К трактирному крыльцу подкатило несколько саней. Полозья скользили по
белоснежью, мимо потухших окон спящего городка. Потом откинутые полога
саней, ещё потом тёплые сани и бревенчатая клеть комнаты, смутно освещённой
жёлтой свечой.
Человек-скелет спал. Его разбудили. В ожидании появления феномена, купцы
раскупорили ещё пару коньячных бутылок. Кое-кто предлагал плюнуть шкелету
меж рёбер и ехать прямо к девочкам. Но в это время дверь задней комнаты
раскрылась и на пороге появился человек-скелет. Заспанные глаза его смотрели
мёртвой мутью из-под костной навеси лба. Он был одет в белый саван.
Профессиональным движением он распахнул его бумажные створы, - и глазам
нашим предстал лишь лёгким кожным покровом прикрытый скелет. Купцы
удовлетворённо загоготали и захлопали ладонями по коленкам: ах ты,
кондрашкин сын, смертюга смертюговая, зашкелечивай на всё на шесть.
Скелет, равнодушно озирая гостей, медленно обошёл круг. Иные перебирали
пальцем рёбра, другие тыкали указательным в дёргающееся под кожей сердце,
иные же с любопытством всматривались в линию чётко проступающих черепных
швов. Скелет сделал второй круг. Теперь в пальцах его накапливались шелесты
трёшек, пятёрок и десяток. Он поклонился, выставляя протискивающиеся сквозь
кожу ключицы вперёд, и исчез за дверью. Мы допили вино и уехали.
После этого прошла ещё некая толика времени. Это было не в приёмный час.
А так, перед вечером. Меня разбудил костистый стук в дверь. Кто бы? Я
открыл. Фигура, окутанная в сумерки, молча и почти бесшумно шагнула в
комнату.
- Это вы, Годяй?
- Да. Только они говорят, будто я не Годяй. Меж мясом и костью
заблудился. Не впервой мне это.
И тут, представьте себе, мне пришлось услыхать прелюбопытнейшую
исповедь. Знаете, у Лассаля есть не безостроумный железный закон заработной
платы. Я получил его в биологизированном виде.
Профессией моего посетителя была торговля своей худобой, сбыт
шкелетности, как он сам говорил. Но в этом своеобразном торге невежественный
бедняк натолкнулся на нечто, что требовало - для своего объяснения - не
годяевского мозга, а мозга марксовского склада. Странствуя с места на место,