"Ольга Ксенофонтова. Иноходец " - читать интересную книгу автора

- И как ты собираешься это сделать?
- Очень просто, - сказал Хозяин Гор и как-то очутился очень близко.
Джерард не умел проделывать такие штуки без Межмирья.
- Я лишаю тебя памяти на два месяца. Ты ничего не будешь знать, даже
имени. Ты забудешь даже то, для чего предназначен.
Джерард вскинулся - и упал без сознания, наткнувшись на выставленную
вперед руку существа. Хозяин Гор склонился над лежащим и поставил шкатулку
рядом с телом.
- У тебя хорошее сердце, Иноходец - горячее, светлое. Потому наказание
довольно мягкое. Жаль только, что в момент, когда ты обижал мои порождения,
это сердце лежало в твоей шкатулке, а не в груди. Я могу позаботиться лишь о
том, чтобы эту "игрушечку" ты не потерял из-за беспамятства. Охранное
заклинание для драгоценностей сделает ее безразличной и нежеланной для всех.
Все. Вставай, безымянный человек.

Хедер перевела дыхание.
- Вот это да! То есть тебя наказали?
- Вообрази!
- А потом?
- Потом уже проще. Меня подобрали в горном лесу жители одной деревни,
люди барона Рос-Брандт. Я там жил два месяца, был учеником кузнеца. Как раз
в тех местах объявился оборотень или то, что таковым считали. Императрица
Клементина прислала для разбирательства советника по имени Пралотта, а он
привез с собою Лайоли.
Я очень сожалею, Хедер. Я сожалею, что заклятие спало с меня в день,
когда ее убили, а не днем раньше. Я только отомстил, а ведь мог бы уберечь.
- Это не твоя вина, Джерард.
- Моя, Хедер. Я мог бы повести себя так, чтобы не навлечь заклятие!
- Именно поэтому ты не Эрфан. Ему не по силам было бы признать сейчас
то, что признаешь ты.
- Ну, Пралотта оттранспортировал меня на показ в столицу. Я сбежал, как
только достаточно вспомнил. А ты была одним из последних кусочков этой
мозаики. Мне необходимо было увидеть тебя. Это не доставило радости никому
из нас, правда, госпожа?
- Особенно то, в каком состоянии ты явился.
- О, да.
- И Рэми.
- Рэми... Ах, вышивальщица. Я извинялся.
- Кажется, переусердствовал. Девочка ходит за тобою, точно тень. Она
тебе уже все рубашки перештопала?
- Что значит - все? У меня их только пять! Я нищ и скромен!
- Как мышь. Это не Эрфан ли называл тебя "мышка Джерри"?
Улыбка пропала. Спряталась в изгибы губ и попрощалась.
- Да, - уронил мужчина, - было такое.
- Прости. Не самое лучшее, что я могла ляпнуть. Зато гляди, какой ты
неутомимый сказитель.
Но веселье уже не вернулось. Беседа расползлась, как разварившееся
тесто. Джерард неловко простился, вышел, поднялся на крышу кабаре. Свежий
предутренний час, самые сладкие сновидения. Пустые улицы. Редкие огоньки
фонарей, которые вот-вот станут не нужны, и фонарщики погасят их. Его