"Ольга Ксенофонтова. Иноходец " - читать интересную книгу автора

учила ты когда-то, рождает внутри вопрос ревнивый и неуместный. Словно муж
оценивает жену, которая съездила без него разочек отдохнуть "на воды": "Кто
тебя этому научил, а? "
Смешно, Хедер?
Ох, не надо так высоко. Мне уже больно держать спину. Еще секундочка, и
все. Что-что, а терпеть балерины умеют. Девицы (неблагодарные создания, хоть
бы пару хлопков в ладоши) тут же стукнули каблучками о пол, как застоявшиеся
кобылки, и скрипачи вновь потянули смычками ту же самую мелодию.
Он примостился на подоконнике, потирая указательным пальцем кончик
носа, деланно-безразлично следит за кружащимися парами, но ты-то, Хедер,
видишь - по одной ямке в уголке губ, по одной морщинке, как распирает его
изнутри самодовольство!
И опущенные ресницы, потому что огня в этих глазах хватит, чтобы
поджечь все заведение. Но изредка все-таки сверкает в ее сторону: не
похвалишь? Как же так? Я ведь и вправду лучше!
Так же безразлично ты, Хедер, отпустишь его привычным взмахом руки,
иначе пары не прекратят ошибаться, не прекратят в ущерб процессу то-же
ловить изумрудных солнечных зайцев из-под занавеса его ресниц и ожидать
одобрения. Не твоего - его одобрения.
Джерри. Здесь и везде, такое чувство, что он уже в каждой точке этого
маленького кабаре. Изучил, пробрался, и теперь исчезает и появляется как
чертик из коробочки с детскими пугалками. Любимец всех юных подмастерьев,
какие только тут существуют. От поварят до хористов. Живая сказка. Да, для
них Иноходец - сказочный персонаж. Шутка ли, был человек перед глазами и
пропал, и р-раз - он уже за твоей спиной.
Они тебя не беспокоят, выполняют свою работу и ладно, а если в
свободные минуты предпочитают виснуть на Джер... рарде и донимать его, то,
как говорится, ваши крокодилы - ваши проблемы.
Когда в вечер годовщины битвы у переправы Дэсса забежала, перепуганная,
прижимая к груди какую-то очередную вышивку, и сказала, захлебываясь от
волнения, что там, внизу, уже полный погром, и не справляются ни Маранжьез,
ни Джорданна. Троих вышибал гвардейцы засунули головами в вазы для цветов,
но вазы оказались односторонней проходимости: сунуть голову можно, а
вытащить нет. Вазы уже обсуждаются на предмет разбить, и кроме шпаг
предметов больше не нашли, но не это главное, а то, что господа недовольны,
и, кажется, еще собираются что-то поджечь, если им не станцуют, а музыканты
уже давно сбежали от такого разгула.
- Счастливые люди, - процедила тогда сквозь зубы Хедер, имея в виду
музыкантов.
Как назло, болела голова, надвигался ливень с грозой, и до чертиков
надоела эта пьяная бесшабашная вооруженная молодежь. И у каждого второго
папаша советник, а у каждого первого министр или генерал, а сегодня один из
самых важных военных праздников в империи. Храни тебя Гард, Сеттаор, долго
ли проживешь, если это - лучшие твои граждане?
- Может, мне сказать... ему? - предположила скороговоркой Рэми, и с
надеждой заглянула в глаза мистрессе.
- И что?
- Я просто так спросила, - покраснела она. Какая вера, надо же. А не
хочешь увидеть его в качестве содержимого четвертой вазы? Чудес не бывает.
Едва не полсотни пьяных задиристых парней, да еще с такими поджигательными