"Ольга Ксенофонтова. Иноходец " - читать интересную книгу авторанаклонностями. Да к тому же Джерард сегодня сидит в архиве, читает бумаги по
Иноходцам, какие ему обещал найти один знакомый Хедер. Хедер, плохо представляя себе свои дальнейшие действия, сошла вниз, в холл, и поняла, что дела обстоят хуже, чем столько раз до этого. Гвардейцы вошли в раж. Они уже перестали разбирать, где находятся - то ли в третьесортном борделе, то ли в кабаре, то ли в Императорском театре, то ли на приеме с иностранными послами. Им было абсолютно все равно. - Мистресса, - повернула голову Эрденна, - мы... Что нам... Никогда еще Хедер не видела Эрденну такой бледной, а Джорданну - такой сдержанной. - Ты кто? - вдруг сказал ближайший гвардеец и потянул ее за платье, а мадам удивилась его вопиющей молодости. - Я хозяйка этого дома, - сообщила Хедер, вырывая край платья. - И мы закрываемся. Попрошу на выход, господа офицеры. Про офицеров им понравилось, про выход - нет. - А если ты хозяйка, то где твои му... музыканты! - Дома, чего и вам желаю, - проговорила Хедер, дошла до двери, распахнула ее. - Прошу! Резкий удар ноги захлопнул дверь. Демарш не удался. Гости сочли, что она им хамит, и вечер приобрел пикантность. Назревало мордобитие. И Хедер поняла, что отвертеться удастся вряд ли. В том смысле, что первой мордой явно будет ее собственная. Потом показалось, что от страха начались слуховые галлюцинации. - Кто здесь заказывал музыку? - услышала она голос. Музыка Межмирья! непредсказуемые повороты. Его собственная музыка. - О! - сказал кто-то из гвардейцев. Это "О" относилось к Джерарду. Видок у него был тот еще. Где он берет эти похоронные костюмы? Белый верх, черный низ. Отвратительно хорош. По-театральному хорош. - Колыбельная к вашим услугам, - пояснил Джерард, и почесал за ухом. Он делал это так, что Хедер всегда спрашивала - почему не ногой. - Пора спать. Джерард встал с любимого подоконника, сделал шаг навстречу гвардейцам. Такой особенный шаг, после которого все как-то похватались за оружие, и Хедер поклялась бы, что протрезвели. На самом деле он ничего не делал. Точнее, болтал. Вроде о детях, которым давно пора спать. Да, они и впрямь были детьми, разбалованными, хмельными, но эти дети уже приобрели опыт битв, и этот опыт на данный момент удерживал их от того, чтобы напасть первыми. Хедер на всякий случай отступила. Джерард был мастером тонко раздражающей болтовни. Кто-то из них обязательно не выдержит. Не выдержал. Тот же, который хватал Хедер за платье. Джерард смотрел на свою руку, с которой капала на пол кровь. Просто стоял и смотрел. Есть всего лишь два типа людей: те, кого собственная кровь пугает и заставляет отступить и те, кого она приводит в еще большую ярость. У этого был удивленно-исследовательский вид. Хедер взялась за перила. Перила дрожали. Дрожали ступеньки лестницы. Дрожали, наверное, и стены, но только Хедер |
|
|