"Ольга Ксенофонтова. Иноходец " - читать интересную книгу автора

наклонностями. Да к тому же Джерард сегодня сидит в архиве, читает бумаги по
Иноходцам, какие ему обещал найти один знакомый Хедер.
Хедер, плохо представляя себе свои дальнейшие действия, сошла вниз, в
холл, и поняла, что дела обстоят хуже, чем столько раз до этого. Гвардейцы
вошли в раж. Они уже перестали разбирать, где находятся - то ли в
третьесортном борделе, то ли в кабаре, то ли в Императорском театре, то ли
на приеме с иностранными послами. Им было абсолютно все равно.
- Мистресса, - повернула голову Эрденна, - мы... Что нам...
Никогда еще Хедер не видела Эрденну такой бледной, а Джорданну - такой
сдержанной.
- Ты кто? - вдруг сказал ближайший гвардеец и потянул ее за платье, а
мадам удивилась его вопиющей молодости.
- Я хозяйка этого дома, - сообщила Хедер, вырывая край платья. - И мы
закрываемся. Попрошу на выход, господа офицеры.
Про офицеров им понравилось, про выход - нет.
- А если ты хозяйка, то где твои му... музыканты!
- Дома, чего и вам желаю, - проговорила Хедер, дошла до двери,
распахнула ее. - Прошу!
Резкий удар ноги захлопнул дверь. Демарш не удался. Гости сочли, что
она им хамит, и вечер приобрел пикантность. Назревало мордобитие. И Хедер
поняла, что отвертеться удастся вряд ли. В том смысле, что первой мордой
явно будет ее собственная.
Потом показалось, что от страха начались слуховые галлюцинации.
- Кто здесь заказывал музыку? - услышала она голос.
Музыка Межмирья!
Похожая на марш, легкая, осторожная, но скрывающая в себе
непредсказуемые повороты. Его собственная музыка.
- О! - сказал кто-то из гвардейцев.
Это "О" относилось к Джерарду. Видок у него был тот еще. Где он берет
эти похоронные костюмы? Белый верх, черный низ. Отвратительно хорош.
По-театральному хорош.
- Колыбельная к вашим услугам, - пояснил Джерард, и почесал за ухом.
Он делал это так, что Хедер всегда спрашивала - почему не ногой.
- Пора спать.
Джерард встал с любимого подоконника, сделал шаг навстречу гвардейцам.
Такой особенный шаг, после которого все как-то похватались за оружие, и
Хедер поклялась бы, что протрезвели.
На самом деле он ничего не делал. Точнее, болтал. Вроде о детях,
которым давно пора спать. Да, они и впрямь были детьми, разбалованными,
хмельными, но эти дети уже приобрели опыт битв, и этот опыт на данный момент
удерживал их от того, чтобы напасть первыми. Хедер на всякий случай
отступила. Джерард был мастером тонко раздражающей болтовни. Кто-то из них
обязательно не выдержит.
Не выдержал. Тот же, который хватал Хедер за платье.
Джерард смотрел на свою руку, с которой капала на пол кровь. Просто
стоял и смотрел. Есть всего лишь два типа людей: те, кого собственная кровь
пугает и заставляет отступить и те, кого она приводит в еще большую ярость.
У этого был удивленно-исследовательский вид. Хедер взялась за перила. Перила
дрожали.
Дрожали ступеньки лестницы. Дрожали, наверное, и стены, но только Хедер