"Ольга Ксенофонтова. Иноходец " - читать интересную книгу авторастране иные цвета, кроме золотого, желтого, песчаного, персикового, рыжего,
охристо-красного? Даже дерево выглядит так, будто к нему прикоснулся легендарный царь и обратил древесину в драгоценную руду. Даже небо - розоватое, а к закату и вовсе похоже на торт матушки Айови с растекшимся кремом. Даже звук у дудочки тягучий, как струйка золотого песка. Бежевые барханы, сливочные облака, глаза мага - расплавленный топаз, река Ним. Рэми посмотрела на свои ладони, словно впервые увидела их - разрисованные рыжим, чужие. Почему чужие руки повинуются ей? Девушка развела руки в стороны, медленно подняла их, привстала на носочки... Сделала шаг в сторону. Мелодия стала более тихой и ритмичной. Поощряющей. Ашхарат удивлялся, как легко пленница впала в транс, ведь он не сыграл еще и половины песни! Разве возможно, что она сделала это по своей воле? Рэми кружилась, закрыв глаза. Плохо застегнутый браслет сорвался со щиколотки, отлетел в сторону, но босые ноги не прекратили движений. Рэми кружилась, и с каждым оборотом казалось, что уже вот-вот неясные абрисы призраков, взирающих из руин, приобретут теплые, живые, человеческие черты. Рэми резко остановилась, а мир теперь взвихрился вокруг нее, поднимая полуденный песок. Там, в несуществующей песчаной буре, что-то различалось, знакомое, долгожданное. Я - одна? - требовательно зазвенели браслеты, кольца и серьги, когда Рэми топнула ногой. Я - одна? - спросила капля - жемчужина, приклеенная меж ее капризно сошедшихся бровей. Ашхарат отнял дудочку от губ. Пленница не двигалась, но она танцевала, в этом можно было поклясться! Как интересно... очень занята. Она пыталась сойти с ума. Тогда будет позволено населить враждебный обжигающий мир собственными привидениями. Тенями тех, кто ей дорог. Тогда во время всех ожидающих ее пыток она ощутит их взгляды, их касания, она будет разговаривать и смеяться вместе с ними, и превратит в призраки все остальное: и проклятую пустыню, и проклятого колдуна. Пусть он пляшет теперь сам, за стеклом ее собственного безумия! А она сыграет ему на арфе! Правда? Унизанные кольцами пальчики вышивальщицы пробежались по воображаемым струнам. Пожалуй, "Циркачка", она так любит эту оперетту. Ашхарат сидел на песке, точная копия статуй в гробницах - только посверкивали глаза, и настороженно высматривал нечто в движениях девушки. Она больше не играла в его игру, маленькая змейка! Во что же тогда? Ну-ка, маэстро, взмахнула рукой Рэми. Ну-ка, занавес. О, да, они пришли, они были здесь. Все пчелки - подружки, защитницы, ее семья и ее армия. - Маранжьез, - прошептала Рэми и улыбнулась. - Фиалка, Джорданна. - Мэй, Гортензия, - различал Змеелов. Он внимательно вслушивался в эти звуки. - Моран, Гейл, Карисси, Дейтра, Лоди... - Эметра, Эрденна, - называла каждую она. Призраки руин важно кивали ей. - Ортанс, Ардженто, Бьянка. Слаженно и красиво выходили первые па "Циркачки". Лучший кордебалет столицы, господа! Почему такие неуверенные аплодисменты, песок шуршит громче! Запах духов приобнимающей ее за плечи Маранжьез, теплая улыбка |
|
|