"Ольга Ксенофонтова. Иноходец " - читать интересную книгу автора

если срочное, оторвет чрезвычайно медленно, и громкость ора стражи тут вовсе
не поможет. Стар он уже, сорок стукнуло, для дознавателя очень много.
Усталость жизненная накопилась.
Но, впрочем, что-то там срочное, можно начинать подниматься. Ага!
Решилось дело, переданное на контроль императорскому советнику Пралотте.
Газетчики уже раструбили, иродовы куклы, что едет советник в столицу и везет
диво-дивное. Обвиняемого, значит. Очень уважал Вахонта советника именно за
то, что не было у него подозреваемых, а сразу обвиняемые. Без халтуры и
промедления решал дела. Работу давал дознавателям легкую, как правило,
только ручного свойства, без заумных вопросов и игры. Такую работу Вахонта
может перепоручить ученикам да помощникам, а книжку с собой взять.
Завлекательная книжка. Добродетельная дама уже семьдесят пятую страницу не
может потерять невинность.
К дознанию ожидалась сама императрица. А, ну да, те провинциальные
Рос-Брандты пусть и далекие, все же родственники, и проявляет императрицa
заботу.
Обвиняемый попался довольно крупный. А потом выработанное годами чутье
подсказало Вахонте: не то что-то. Внешне бандюга как бандюга: рослый,
мощный, щетина на морде, одежка бесформенная. Каторжный тип, одним словом.
Глазa только спокойные. С превосходством глаза. Как будто пообедать зашел.
И - улыбается.
Может, умом тронулся? Пралотта, он того, он всякого довести может.
Что это надето на типе? Во всю харю. Маска.
Вахонта заерзал. Не по его вкусу были эти политические заключенные. А
то не дознаешься, куда зам дознаватель потом денется. Преступника, чье лицо
не разрешали видеть, Вахонта наблюдал у себя впервые. То ли такое доверие
оказывают, а то ли наоборот - не нужен он стал. В расход потом.
И даже заколебался старый опытный служитель - входить ли в комнату или
исчезнуть по-тихому тайными тропками?
Выбирать не пришлось, и бежать не случилось - сзади раздалось
постукивание каблуков. Не надо обладать музыкальным слухом, чтобы узнать
императрицу Клементину. Вовремя сообразив, что стоит к царственной особе ни
много ни мало - спиной, Вахонта отскочил, согнулся и пропустил правительницу
в дознавательную комнату, заодно отметив, что внушительный тыл императрицы
очень подходит под описание дамы из недочитанного романа.
Красавицей Клементину Первую ну никак нельзя было назвать. Помимо
уважительных размеров ничем привлечь внимание она, увы, не могла. К слову,
ее всю жизнь абсолютно не беспокоили такие вещи. О любви и плотских желаниях
бывшая баронетта имела столь же смутное представление, сколь и о картах
звездного неба. Скажи ей кто-либо, что старик-дознаватель пялится на ее зад,
она бы на весь день осталась в недоумении, не ведая, как распорядиться
странной информацией, а наутро, устав от раздумий, просто об этом забыла бы.
Забывание, как функция памяти, тоже находилась у рациональной
императрицы под строгим контролем разума. Некоторые вещи она никогда не
забывала.
И некоторых людей - тоже.
- Добрый день, - сказала она.
Пралотта в который раз подивился, откуда у такого масштабного создания
такой высокий голос. Впрочем, приятный. Машинально склонился, как сделали
все присутствующие. А потом задним числом осознал, что приветствие было не