"Ольга Ксенофонтова. Иноходец " - читать интересную книгу автора

- А мальчик? Хромой?
- Мальчика Иноходец тоже вытащил, но он сильно был порезан в ловушке.
Кажется, выжил, я точно не знаю. Но разве не стоило благодарности то, о чем
я рассказала вам, и не стоило наказания то, что мне пришлось пережить?

Джерард в холодном бешенстве остановился посреди выделенной ему
комнаты, не зная, что делать. Не слишком ли много берет на себя его бывшая
учительница? Извиняться?! Перед кем?
Внезапно взгляд Джерарда упал на зеркало. Дорогое зеркало, правильное и
гладкое, вовсе без рамы - отличительный признак кассельской работы. Чудесная
шлифовка не подразумевала кривизны и лжи.
Тогда чье же лицо отражается там, такое искаженное, такое...
отталкивающее? Неужели это он сам? В отчаянных драках, на которые он
потратил последние два года, были слишком короткие перерывы, чтобы
любоваться собою в зеркалах.
Он подошел ближе, поднес свечи прямо к гладкой поверхности, тут же
послушно вспыхнувшей бликами. Блуждающие огоньки запрыгали по самоцветам
маски. Кончиками пальцев Джерард дотронулся до холодного
призрака-отражения - до скул, до верхней губы, изогнутой наподобие лука, до
некрасиво растянутых от злости уголков рта. Вздрогнул, встретившись с парой
глаз, сияющих нездоровым нервным блеском. Усмехнулся криво. Двойник так же
искаженно и горько улыбнулся в ответ. Шатаясь, Джерард сделал несколько
шагов, спиной, и рухнул на низкую кушетку, все еще шокированный увиденным.
Нет, хватит. Всему же есть предел! Разве быть Иноходцем означает
выглядеть как одержимый местью и манией преследования монстр? Подменить
заслуженный почет поклонением из ужаса? Кто захочет верить в правильность
поступков, увидев вот такое лицо? И как давно это началось? Только ли к
исходу срока? Сколько можно тянуть, увиливать, опасаться? Сколько можно
убегать от призрака Эрфана, давно являясь его подобием?
Грудь свело судорогой, и Джерард опомнился. Пора, пора, Гард и псы.
Комната была весьма небольшой, и рука легко дотянулась до шкатулки на
столике. Открыла, замерла на мгновение, потом нырнула внутрь и извлекла
нечто. Нечто, мягкое, как шарик расплавленного стекла, и прозрачно-алое, как
молодое вино, если смотреть сквозь бокал на огонь. Шарик был прохладным.
Прохладным, сто небес на твою голову, Иноходец! Как же можно было так
пропустить все сроки?? Джерард поспешно покатал штучку в ладонях, погрел
дыханием и почти впал в тихую панику. Он не знает, что делать, если сердце
остыло навсегда, проклятие, он не знает! Часто и взволнованно дыша, он
смотрел на неподвижный шарик, и влажные губы кривились, как у обиженного
ребенка. Сам виноват, сам...
Джерард что было силы приложил вещицу к груди, закрыл глаза и
сосредоточился. Левая сторона наполнилась холодной каменной тяжестью. Шарик
слился с его телом, но становиться живым сердцем не желал. Слезы напряжения
текли из зажмуренных глаз, Иноходец отчаянно сражался сам с собою, с
желанием вырвать остывший камень и выбросить ко всем чертям. Нельзя, нельзя,
держись.
Кто-то постучал в дверь.
Нет!
За дверью никого нет. Это совсем другое, совсем...
Более мощный удар изнутри подбросил его тело над кушеткой и заставил