"Ольга Ксенофонтова. Иноходец " - читать интересную книгу автора Ресницы Джерарда мгновенно опустились. Губы - окаменели. Она
растолковала это по-своему. - У меня была долгая жизнь, и мои глаза наблюдали не только мраморные статуи. Всякое случается с людьми. Клянусь, что не оскорблю тебя своей реакцией, что бы там ни было. - Сними сама, - сказал он на выдохе. - Давай. Хедер порывисто привстала, подняла его, усадила на свой диванчик. И решительно зарылась пальцами в жестковатые темные волосы. Остановилась. Потрогала рельефно обработанные камни, нахмурилась. Вгляделась. Дернулась, как от удара. Помотала головой, чтобы отогнать навязчивую, как оса, мысль. Джерард был покорен, и в покорности его таилась опасность, подобно скорпиону в нагретом камне. Эрфан. Однажды она видела. Волосы Эрфана не были столь густыми, и ленты всегда было заметно. Хедер сосредоточилась, пытаясь нащупать завязки или хотя бы край, чтобы отклеить маску. Джерард осторожно покачал головой - нет, глупая, нет. Пальцы женщины гладили и искали, а разум уже осознал, уже пытался предотвратить накатывающуюся вспышку ужаса. Маски не было. Не было лица под маской. Маска из самоцветов и являлась лицом Иноходца. Вышивка по непрочной ткани человеческого тела. Рубины, бериллы, бирюза и опалы, сверкающие петли бриллиантов. Ослепительная бабочка, будто присевшая на лицо. Две линии темных изумрудов вокруг глаз и фиолетовый, как чернила, алмаз там, где некогда сходились Пальцы ее скользили по камням, срываясь и не веря. Из горла вырвался жуткий сдавленный крик. И в ответ на этот крик две прозрачные капли выкатились из поблескивающих живым изумрудом глазниц маски, заставляя по пути своего следования самоцветы вспыхивать вишневым, розовым, синим. Первый раз в жизни Хедер пожалела, что по причине железного здоровья не способна упасть в настоящий, не сценический, а глубокий и долгий обморок. - Эрфан? - спросила она беззвучно, одними губами. Джерард кивнул, вытер капли тыльной стороной ладони - с губ, с камней. - Надо же... Давно я не плакал. Чертово сердце, Хедер. Настроение меняется. Дергаюсь, как свинья на ярмарке. - Тебе больно? - Что? А, это? Он почти даже улыбнулся: - Нет, не больно. Я недавно вспомнил ее, знаешь, и... Я даже привык к этой проституточной маске. За столько-то лет. Сморкаться только неудобно. В жару чешется. И плохо сочетается с простой крестьянской одеждой. Но это показушное веселье еще больше расстроило Хедер. - Это случилось... после того, как я ушла или позже? - Позже, Хедер, гораздо позже. Ты здесь ни при чем. Он лжет! О боги, зачем он так неумело, явно лжет. Если бы она могла выбирать, и вернуться в то время! Она швырнула бы в лицо Эрфану его проклятый бриллиант! Она никогда, никогда не стала бы превращать неуклюжего медвежонка в пантеру. О, она предпочла бы не знать |
|
|