"Ольга Ксенофонтова. Иноходец " - читать интересную книгу автора

Ресницы Джерарда мгновенно опустились. Губы - окаменели. Она
растолковала это по-своему.
- У меня была долгая жизнь, и мои глаза наблюдали не только мраморные
статуи. Всякое случается с людьми. Клянусь, что не оскорблю тебя своей
реакцией, что бы там ни было.
- Сними сама, - сказал он на выдохе. - Давай.
Хедер порывисто привстала, подняла его, усадила на свой диванчик. И
решительно зарылась пальцами в жестковатые темные волосы. Остановилась.
Потрогала рельефно обработанные камни, нахмурилась. Вгляделась. Дернулась,
как от удара. Помотала головой, чтобы отогнать навязчивую, как оса, мысль.
Джерард был покорен, и в покорности его таилась опасность, подобно скорпиону
в нагретом камне.
Эрфан. Однажды она видела. Волосы Эрфана не были столь густыми, и ленты
всегда было заметно.
Хедер сосредоточилась, пытаясь нащупать завязки или хотя бы край, чтобы
отклеить маску.
Джерард осторожно покачал головой - нет, глупая, нет.
Пальцы женщины гладили и искали, а разум уже осознал, уже пытался
предотвратить накатывающуюся вспышку ужаса.
Маски не было. Не было лица под маской. Маска из самоцветов и являлась
лицом Иноходца.
Вышивка по непрочной ткани человеческого тела.
Рубины, бериллы, бирюза и опалы, сверкающие петли бриллиантов.
Ослепительная бабочка, будто присевшая на лицо. Две линии темных изумрудов
вокруг глаз и фиолетовый, как чернила, алмаз там, где некогда сходились
изогнутые брови.
Пальцы ее скользили по камням, срываясь и не веря. Из горла вырвался
жуткий сдавленный крик.
И в ответ на этот крик две прозрачные капли выкатились из
поблескивающих живым изумрудом глазниц маски, заставляя по пути своего
следования самоцветы вспыхивать вишневым, розовым, синим.
Первый раз в жизни Хедер пожалела, что по причине железного здоровья не
способна упасть в настоящий, не сценический, а глубокий и долгий обморок.
- Эрфан? - спросила она беззвучно, одними губами.
Джерард кивнул, вытер капли тыльной стороной ладони - с губ, с камней.
- Надо же... Давно я не плакал. Чертово сердце, Хедер. Настроение
меняется. Дергаюсь, как свинья на ярмарке.
- Тебе больно?
- Что? А, это?
Он почти даже улыбнулся:
- Нет, не больно. Я недавно вспомнил ее, знаешь, и... Я даже привык к
этой проституточной маске. За столько-то лет. Сморкаться только неудобно. В
жару чешется. И плохо сочетается с простой крестьянской одеждой.
Но это показушное веселье еще больше расстроило Хедер.
- Это случилось... после того, как я ушла или позже?
- Позже, Хедер, гораздо позже. Ты здесь ни при чем.
Он лжет! О боги, зачем он так неумело, явно лжет.
Если бы она могла выбирать, и вернуться в то время! Она швырнула бы в
лицо Эрфану его проклятый бриллиант! Она никогда, никогда не стала бы
превращать неуклюжего медвежонка в пантеру. О, она предпочла бы не знать