"Анхель де Куатьэ. Возьми с собой плеть (вторая скрижаль завета) ("В поисках скрижалей" #3)" - читать интересную книгу автора

сопровождало ее. "Но не могло ли быть, - спрашивал он себя, - что это
чувство, эта радость - лишь самообман, самогипноз, чудотворная пустышка?"
Так ведь случается. Вот ты приезжаешь в какую-нибудь страну, в
какой-нибудь "великий" или "вечный город" и осознаешь, что по его улицам
ходили когда-то Леонардо да Винчи, Моцарт, Гёте, Шекспир. В душе возникает
священный трепет, и ты уже не идешь, а шествуешь по мостовой. Но стоит тебе
позабыть об этом - и трепет куда-то исчезает. Что же это за "чувство", если
не самообман?
И почему православный священник считает себя более христианином, нежели
католик или протестант? И в кого тогда верят мусульмане, иудеи, буддисты,
кришнаиты? В кого? Если Бог - Бог, то не может быть разных вер, а тем более
религий, воюющих друг с другом. Таким был его новый тезис, опять же
безукоризненно логичный и снова пустой, словно зависший в воздухе надувной
шар.
"Умри вовремя!" - и снова в голове Ильи этот голос.
- Господи, что же это такое?! - Илья подскочил на сидении, как солдат
по боевой тревоге. - Откуда эта фраза? Это же из Заратустры...
В сознании снова всплыл образ только что умершего юноши, столь
по-ницшеански отозвавшегося о своей смерти - "как это не вовремя". Илья
тряхнул головой, пытаясь выкинуть из памяти это ужасное воспоминание.
*******
Так говорил Заратустра" - книга, которая была у Ильи, как говорят в
таких случаях, настольной. Она странным, почти мистическим образом
сопутствовала его духовному поиску. Пережитые им кризисы: тревоги, отчаяние,
разочарование, опустошенность - все было в ней. Не книга, а бесконечная
игра. Загадочные метафоры, скрывающие в себе то ли любовь, то ли ненависть к
человеку.
В последней части книги Заратустра собирает вокруг себя "великих
людей" - царей и патриархов, святых и юродивых. Это его последняя экспедиция
в область человеческого духа, в мир человеческой природы. Лет пять тому
назад нечто подобное решил сделать и Илья. Уже обеспечив себя солидным
состоянием, он отважился расставить все точки над "i" и в своих
богоисканиях.
Сначала он стал посещать живущих ныне старцев - совершил не одно
паломничество по монастырям и святым местам. Ныне здравствующие "святые",
как он ни старался, не производили на него впечатление "людей божьих".
Сумасшедших - может быть, но божьих - нет, при всем желании. Иногда они
оказывались просто наивными, а иногда - откровенно глупыми.
Еще среди них отыскивались и явные шарлатаны. Последних вычислить было
несложно. Если в течение первых десяти минут речь заходила о деньгах - его,
Ильи, деньгах, - то такую встречу можно было не продолжать. Восстановление
церквей - дело святое, но разве об этом должен думать святой?
Илья совсем отчаялся найти хоть что-то святое в религии. И тогда он
решился провести свой последний экзамен - посмотреть на "первых лиц".
Финансовые возможности Ильи открывали перед ним любые двери, в том числе и к
"главным верующим".
Легче всего было встретиться с главой Русской православной церкви. Илья
профинансировал проект какого-то фонда, который патронировался патриархом, и
те "выписали" на банкет "первое лицо". Общение не было близким, но Илье
этого вполне хватило. Он посмотрел, пригляделся, оценил взаимоотношения