"Алан Кубатиев. Книгопродавец" - читать интересную книгу автора

Крынкин даже обрадовался. Решительно двинувшись к патрулю, обратился к
высоченному сержанту:
- Разберитесь, пожалуйста, с этим хрычом! Пришел под самое
закрытие, лезет, мешает, сил нет!
Сразу он, конечно, ничего не понял. Подумал, что пар от дыхания. И
только потом сообразил, что между шапкой голубоватого искусственного
меха и таким же воротником форменной шубы перед нездешне смуглым лицом
прилежно порхал, отзываясь на каждое движение, крохотный серебристый
микрофончик.
Смуглый отстранил Крынкина и подошел к старику. Достав из кармана
сложенный в несколько раз кусок ткани, развернул ее и покрыл плечи
старика. Как прозрачный плащ, она опустилась до самых колен.
"Сержант" бережно застегнул на горле у старика массивную пряжку и
повернул на ней верхний диск.
Ткань мгновенно помутнела и словно проросла длинным коричневым
мехом.
- Мы предупреждали вас, Дмитрий Хрисанфович, - густо и тихо
прогудел смуглый, - из случайного поиска редко выходит что-нибудь
хорошее.
- Вышло, вышло, господа, простите, друзья мои, - бормотал старик,
смигивая слезы, - главное получилось.
Ему было плохо, он почти повис на руке спутника. Тот оглянулся и
тревожно позвал.
- Алексей!..
Второй "милиционер" уже спешил к нему, доставая на ходу из кобуры
белый прямоугольный футляр с красными крестами на всех гранях, который
сам раскрылся в его руке. Сдернув рукавицы, он ловко и умело сунул
куда-то за пазуху старику зеленую капсулу.
Только тогда Крынкину стало по-настоящему жутко. К тому же он
понял, что в течение всего разговора через переход не прошел ни один
человек, хотя был самый конец рабочего дня, и проклятые валенки словно
примерзли к асфальту.
Старик оправился почти сразу: щеки порозовели, он выпрямился и
глубоко вздохнул Алексей вынул руку с капсулой, ставшей мутно-белой.
Лицо его оставалось таким же сурово сосредоточенным, как лицо врача,
только что вышедшего от тяжелобольного.
- Ваш пожизненный должник, господа, простите, друзья! - старик
приобнял "милиционеров" за плечи.
Потом, повернувшись к Крынкину, сказал:
- Спасибо и вам, Владимир Петрович. Все же вы подарили мне
радость. Пусть и не очень хотели. Дам вам на прощание совет. Или нет,
попрошу вас, не обижайте людей. Прощайте.
Улыбнувшись Крынкину морщинисто и ласково, старик пошел в глубь
пёрехода, не дожидаясь спутников.
Рация пропела громко и настойчиво "Та-та, та-та-та,
та-та-та-та-ааа!..."
- Пора, Леон, - сказал тот, которого звали Алексеем. - Время
восстанавливается.
Леон сумрачно кивнул, надевая овчинные рукавицы. Алексей придержал
его за локоть и спросил вполголоса, показывая в сторону киоска: