"Андрей Кучаев. Sex Around The Clock. Секс вокруг часов" - читать интересную книгу автора

труда, ибо мало кто на нее претендует...
Грустная картина. Современность раскрепостила стороны, они вольны
лавировать, не заботясь об оценках. Ценно то, что полезно или выгодно. Часто
это одно и то же.
Зинаида нравилась мужчинам, композитору было не до флиртов и слежки. Но
когда жены рядом не было, он нервничал. Когда не было долго, он беспокоился
до нервного припадка. Когда очень долго - он сходил с ума от страха и
ревности.
А ее чаще и чаще не было за ужином. Чем взрослее становились дети, тем
легче она исчезала. Врать она не любила, всю правду говорить такому
возбудимому человеку, как Владислав Жданович, тоже было ни к чему
Приходилось выкладывать половину правды, в которой пока и в целой ничего,
достойного ревности, не было. Подруги, театры, загородные поездки, вернисажи
и прочая чепуха - все-таки жена гения, на виду и среди цвета тогдашней
Москвы.
Чтобы поводы для отсутствия были надежнее, она дала уговорить себя
поступить на работу. Сначала в Планетарий. Потом в астрофизическую
лабораторию при университете. Щадящий график, но с командировками. Опять
ничего страшного - дома красотка угорала, общительная и веселая, она хотела
и развлечься.
Образовался стереотип повседневного проживания: выходной оба дома или
на даче. На неделе - два-три визита, которые она наносила в одиночку, и
одно-два ночных дежурства в лаборатории.
Раз в месяц - командировка. Композитора устраивал такой режим, он
спокойно работал, зная, что и жена - на работе. Редко - у подруги, которую
он знал. Не знал одного - вынырнул Капиани, двоюродный брат академика, дядя
того студента-физика, что записал часть дискуссии в Акустическом Обществе.
Все члены этой фамилии быстро набирали степеней, все время возглавляли
институты, секретные предприятия, преподавали в университетах или
институтах, вроде Физтеха.
Дальняя родня, они иной раз попадались композитору и в его собственном
доме: приглашала жена, сблизились дети. Мало того, этот самый дядя был вхож
к жене художника, той самой роковой женщине, матери несчастного юноши,
которого опекал и композитор. Капианидядя привел недомерка как-то в дом, тот
сошелся с сыном композитора, студентом консерватории, стал бывать, а сын
встречно - опекать, как старший брат. Вот уж неисповедимы пути!
Этот последний Капиани попадался чаще, чем просто обычный гость, хотя
еще не стал другом дома. Хозяин дома терпеть не мог посторонних, они его
коробили, мешали ему, как лишняя мебель, чужие временные декорации. Но
вежлив и воспитан он был, словно лорд. Дать понять что-то такому гостю он
почел бы немыслимым. "Незваный гость лучше татарина!" - повторял композитор
полюбившуюся шутку, придуманную им специально для Капиани. Втайне композитор
сразу возненавидел его. Они были антиподы. Гений - воплощенная сдержанность,
честь и долг. Ученый - сплошная авантюра, риск, цыганщина и богема.
Жданович если что и ненавидел, так это богему. Всякое творчество,
считал он - каторга; мир обрабатывается непросто, ибо сложен, громоздок,
неподъемен. "Моцартианское" начало - выдумка лентяев. Моцарт был титан
трудолюбия. Ему удалось перевернуть целый пласт культуры - тут не до
легкости...
Однажды они столкнулись в комнате сына: композитор зашел к сыну, чтобы