"Андрей Кучаев. Sex Around The Clock. Секс вокруг часов" - читать интересную книгу авторатак. Все фото в том альбоме были посвящены одному сюжету - тому самому
"Тодессшпрунгу". Пахло цветами, которые стояли всюду. Дверь вам долго не открывали, потом осторожно отворяли; строго одетая женщина, постреляв глазами по сторонам, наконец пропускала вас, вы попадали в современную приемную Большого человека. Вас допрашивали, крутился магнитофон, мерцали экраны и на одном из них - работающий в кабинете хозяин-гений. Он что-то писал лежа перед пюпитром или стоя за бюро, два рояля угрюмо молчали под чехлами. К нему самому пускали редко. И далеко не всех. Жена охраняла гения от улицы и слухов. Так он и не узнал, когда умерла его сестра. Аумерла она с книгой Робера Музиля "Человек без свойств" в руках, в их старой квартире, на старинном ложе из карельской березы, со счастливой улыбкой на устах. В печать, особенно иностранную, просачивались слухи о создании новых монументальных вещей. Даже вышла книга, где словами описывалась музыка, какую якобы автору книги, посвященному в тайны, удалось самому прослушать в исполнении самого композитора. Разумеется, что в словесном переложении это был абсолютный бред. Упор делался в книге на то, что вся предыдущая жизнь гения была посвящена борьбе с режимом "проклятых коммунистических палачей", которые постоянно возрождались на родине композитора. Причем последний протест был оформлен в виде забастовки - воплощению своеобразного обета молчания, - имелись в виду беззвучные симфонии - которые и есть забастовка автора звучащих стихий. Музыковед, написавший книгу, особенно красочно - на восьмистах страницах! - трактовал эти "умолчания", расшифровывал их и Если бы речь шла о музыке, скажем, рядового маэстро, этот словесный дессидентский манифест можно было бы передавать хоть по иностранному радио, но в данном случае это было обычное непонимание профана. Последнюю музыку автор пасквильной книжки трактовал как радостное предвкушение "краха коммунизма и его оплота - советской империи"! Общественность планеты все-таки заинтересовалась забытой было фигурой. Одна итальянская газета республиканского толка прислала и корреспондента. Композитор, против ожидания, его принял и дал интервью иностранному гостю. - Правда ли, что вы в последнее время пишете ораторию? - Неправда. - Правда ли, что в этой оратории вы использовали незвестные стихи Леонардо Да Винчи? - Неправда. - Правда ли, что в нотах вы зашифровали свое "завещание потомству"? - Неправда. - Правда ли то, что написал о вашей музыке известный Зайцефф? Или это... - Неправда. - Что бы вы хотели передать от себя лично нашим читателям? - Все - неправда. Так и передайте! - Какими вы бы хотели видеть слушателей своих произведений? - Я хотел бы видеть их сплоченными в одну семью! Да, да, в одну семью. И чтобы эта семья села на один пароход, и чтобы у парохода было имя - |
|
|