"Андрей Кучаев. Sex Around The Clock. Секс вокруг часов" - читать интересную книгу автораМосквы - купола Кремля, Ордынку, Полянку, наш двор, меня. Я вижу только
результат - яблоко. Оно сияет своими глянцевыми боками. Все, упомянутые выше, будут не покладая рук и дальше работать, чтобы я легко плыл по солнечной пыли, голубому воздуху. В темно-серой кепке из толстого драпа, костюмчике с короткими штанишками на помочах, белой рубашке и пестром галстуке. Мать надела на меня "взрослый" галстук, она не понимает нелепости галстука в замоскворецкой начальной школе, где сын уборщицы Рогов ворует на Даниловском рынке те же яблоки: антоновку, белую, восковую, с зеленоватым трупным отливом. Допущенная нелепость туманит радость легкой досадой, на солнце набегает кисейная тучка. Я поворачиваю галстук "хвостом" назад, под курточку и выхожу на ослепительно освещенный сухой асфальт улицы, по которой идет одновагонный трамвай номер 19. Бог дует на тучку, она отлетает паутинкой. Тени отодвигаются, как мебель при перестановке перед празником. Это и есть счастье, если вы помните. Гораздо позже я понял, что счастье мое тогда создавалось "моими" женщинами. Мамой, бабушкой, единоутробной сестрой. Конечно, если не считать алиментщиков: Бога и отца. Нет, запах у счастья все-таки есть, оно пахнет сухим асфальтом и майской погодой, тополиными почками и прохладой серебряных трамвайных рельсов. Дыханием застав и предместий - далеким приветом дубрав... Никто особенно не разорялся в детстве, что, дескать, вот именно он меня делает счастливым. (Училки долдонят про Ленина-Сталина, которые мне дали "счастливое детство", я снисходительно не замечаю казенной неправды). восхитительно один! От тебя и твоего одиночества разит счастьем, любой купается в этих лучах. Это - в детстве. Надо ли говорить, что детство проходит, а одиночество остается? Когда ты вырастаешь, тебя настигает одиночество совсем другого рода. Вокруг тебя собираются тоже женщины, которые, как учителя когда-то, долдонят про счастье: "Мы хотим, чтобы ты был счастлив!" Ты долго не понимаешь, что все они врут. Что это именно они неустанно и неусыпно отнимают у тебя счастье. Ты начинаешь сваливаться в несчастье под это вранье. Конечно, операция делается под наркозом - секс, секс, секс! Пока ты не выпит до дна. Я, кажется, выпит. Неужели на свете есть любовь? Помогите! Уж если отыскивать запах несчастья, то это запах казенной мебели с претензией на модерн - кислый запах алюминиевых трубок, пыльный - синтетики обивки и - прелый запах пустого стула, покинутого минуту назад чьей-то прелой задницей. В этот запах, как в подушку, плюхнется через минуту женщина, которую ты не любишь. И не желаешь. Я и набираюсь "хотения", глядя по сторонам. Вот в чем штука - любовь ушла. А с нею ушли радость и счастье. Неужели все-таки ушла? Я готовлюсь к свиданию. К предстоящей беседе. Верчу головой во все стороны, где мелькает хоть что-то похожее на "секс-аппел". Секс-Appel. Вместо того яблока теперь вот это, Евино. Для того, чтобы просто |
|
|