"Мачей Кучиньский. Вечные " - читать интересную книгу автора

себя. Он даже не спрашивал, каким образом мы спасли его, не удивлялся нашему
внешнему виду, ему не было дела до приборов, которых он не мог знать. Его
ничто не интересовало. Только Земля... Напрасно Букет, стремясь оторвать
человечка от вечной темы, пытался его чему-нибудь научить. Все было
бесполезно. Человечек на секунду замолкал, хмурился, набирал воздух и
начинал свое неизменное: "А у нас на Земле..."
Он добился своего: мы его слушали.
Чего только не разводили на кораблях в то время! Теперь и у. нас был
свой человечек. Он щебетал о каких-то доходящих до колен травах, о чем-то,
что он называл потоками, в которых можно увидеть блеск форели. Он бежал за
кем-нибудь из нас по бесконечному коридору шестой палубы, не поспевая на
своих коротеньких ножках, и кричал о неизвестной нам радуге и о том, как
поля перед рассветом покрывает туман. Но это было только начало, фон, на
котором он рисовал картину из железа, бетона и стекла. Руки подъемных кранов
вздымались к небу, оковы кессонов опоясывали моря, сверкающие купола
покрывали города...
- Хекс, - спрашивал я врача, - у него все в порядке? Надеюсь, ты
понимаешь, что я имею в виду.
- Конечно, - рассмеялся Хеке. - Он здоров и нормален. Видимо, такие уж
они.
А вообще-то мы по-настоящему любили его и он даже стал чем-то вроде
талисмана. Все радовались его радости, когда Руководитель сообщил, что мы
меняем курс и летим к Земле. Человечек побледнел, веки у него затрепетали,
он снова покраснел и исполнил какой-то безумный танец. А ведь мы сошли с
прежнего курса не из-за него. Это была исследовательская экспедиция, и нас
интересовали любые существа независимо оттого, где они обнаружены. Уровень
их развития не имел значения. Хотя, судя по разглагольствованиям человечка,
именно его высокоразвитые соотечественники должны были нас "просветить".
Он не был на Земле три тысячи лет. Он знал об этом: мы не скрывали
результатов исследований его ракетки. Он принял это спокойно, даже
безразлично. Но его слишком возбуждала надежда на возвращение, чтобы он мог
думать о переменах, которые, несомненно, произошли на Земле. Он настолько
был уверен, что застанет все лишь немного измененным, но знакомым и близким,
что никто из нас не решался предостеречь его от разочарования. Он радовался
тому изумлению, которое вызовет его неожиданное возвращение. Его считали
погибшим. По его утверждению, он стал жертвой пробного - можно
посочувствовать! - полета. Он был в состоянии летаргии. Его управляемую с
Земли ракетку должны были автоматически посадить на ракетодром. "Видимо, -
говорил он нам, - что-то испортилось и корабль умчался в пространство.
Поймать его не удалось".
Слушая его, мы согласно кивали головами и лишь изредка обменивались
между собой понимающими взглядами. Уже сам его рейд в скорлупе через
половину Галактики казался истинным чудом.
Отыскать Землю было несложно. Только в первый момент мы испытали
некоторое смущение, когда человечек принялся перечислять звезды, видимые с
его планеты, и сообщать их координаты. Увы, нам их названия ни о чем не
говорили. Но после того как он начертил, как мог, Галактику, и поместил на
рисунке Солнце, а потом все те немногочисленные туманности, облака материи,
шаровые скопления, цепочки звезд, какие помнил, Акст сравнил эскиз с нашими
картами, и все стало ясно. С того момента мы шли, как по нитке. Человечек не