"Мачей Кучиньский. Вечные " - читать интересную книгу автора

давал нам покоя, а с той минуты, когда телетактор впервые поймал свет его
Солнца, он стал просто невменяем.
- Перед посадкой мы тебя свяжем! - шутили мы, а он тут же задавал нам
какой-нибудь вопрос вроде:
- Как вы думаете, уже ликвидировали льды на полюсах?
Несмотря на горячие уговоры человечка совершить посадку на Землю всем
кораблем с полным экипажем, что, по его уверениям, должно было вызвать у
землян величайшую радость, мы остановились поодаль. Было решено, что на
планету отправится разведка. Кроме человечка, должны были лететь Букет и
Соукс, но Соукс не мог прервать каких-то там своих опытов, и жребий пал на
меня.
В момент старта на корабле царило некоторое напряжение: не было полной
уверенности в хорошем приеме. Связи с Землей установить не удалось, и мы
считали, что там не понимают наших сигналов. Однако люди могли занять и
выжидательную позицию. Что-то от нашего настроения передалось и человечку,
он был немного бледен, когда забирался в кабину. Букет взял его за спину и
посадил на предварительно выложенное антигравитатором место.
Человечек молчал, и когда мы отрывались от корабля, и во время полета.
Впрочем, ускорение было колоссальным, несмотря на то что мы регулировали
его, учитывая возможности человечка. Он лежал, вдавленный в кресло,
временами теряя сознание. Сесть следовало как можно скорее, не облетая
планеты. Изображение ее поверхности с молниеносной быстротой вырастало на
экранах, заполняя их яркими красками.
У открытого люка мы с Букетом подождали, пока человечек спустится по
крутым ступенькам трапа - он должен был первым ступить на свою планету. Это
было наградой за то, что он скрасил наше однообразное путешествие.
Он отстегнул застежки шлема, отбросил его в сторону, сорвал с себя
комбинезон, сделал несколько шагов, споткнулся, а может, у него подкосились
ноги, во всяком случае он упал на колени, а потом ничком лег в траву.
Трава была действительно высокой. При каждом движении из нее взлетали
фонтаны стрекочущих существ. Ветер легко колыхал стебли, и тогда человечек,
все время бежавший впереди, останавливался и всей грудью вдыхал воздух,
полный запахов, о которых мы, заключенные в скафандры, не имели ни малейшего
представления. Приятно было смотреть, как он оживал, оказавшись в привычной
для себя обстановке. Увы, даже в исключительных условиях питомника он
никогда бы не мог так себя чувствовать.
- За этим холмом, - кричал он, - мы увидим дома! Слово даю! Мы в
Европе, а здесь живет чертовски много народа!..
Мы с Букетом, поправив рукоятки оружия - всякое могло случиться, -
последовали за человечком к вершине холма, с которого открылся широкий
вид... на все те же разогретые травы, отдаленные холмы, небольшие купы
деревьев и так до самого горизонта. Человечек остановился, по характерному
движению ноздрей и тяжело вздымавшейся груди мы видели, как он устал.
- Тут кое-что изменилось, - сказал он. - Может, мы немного подъедем? Я
не силен в ходьбе, последнее время я мало двигался...
Мы летели на небольшой высоте, готовые опуститься, как только появится
город. От нашего внимания не скрылась ни одна подробность. Но под нами
по-прежнему зеленели травы, заросли кустарника, леса, прорезанные извилинами
скалистые выступы гор. Под нами проносилась белизна снегов и голубизна
ледовых озер. А человечек все не подавал знака идти на посадку. Прижавшись к