"Иван Кудинов. Переворот " - читать интересную книгу автора

Мужик, стоя в санях на коленях, неловко повернул голову:
- Чего-о?
- Едешь, говорю, далеко?
- А тебе куда?
- В Безменово.
Мужик натянул вожжи, придержав лошадь:
- А я в Шубинку. Попутно, стало быть. Садись, подвезу. - Оглядел
Степана с веселым любопытством, поинтересовался, когда отъехали немного: -
Отвоевался ка-быть... домой?
- Если с одной стороны, - подмигнул Степан, - считай, что отвоевался. А
с другой... Поглядим.
- А чего глядеть? Хватит, поди, - сказал мужик. - Царь затевал войну,
дак его и самого теперь нету - скинули. И с немцами, сказывают, замиренье
вышло... Или ненадолго?
- Поглядим, - повторил Степан. - Царя скинули - это верно. Да много еще
царских прихвостней осталось. Революция для них костью поперек горла. Ты-то
сам как? - вдруг спросил, в упор поглядев на мужика. - Тоже, поди, нашим и
вашим. Или не нашим и не вашим?
Мужик сердито крякнул, отводя глаза:
- А мне все одно - што поп, што батька... Кому охота, нехай грызутся...
Но-о, пошевеливайся! - прикрикнул на коня, дергая вожжами.
Степан усмехнулся:
- Стало быть, не нашим и не вашим.
- Как хошь, так и понимай, - сказал мужик. - Когда двое дерутся, третий
не встревай... а то ж ему, третьему, и перепадет.
- Осторожный ты, как я погляжу. Ну, ну...
- Вот тебе и ну, каральки гну! - рассердился мужик и хлестнул вожжами
коня, тот рванул от неожиданности, сани занесло на крутом раскате, и Степан,
ухватившись за отводину, едва удержался.
- Ну, земляк, и горяч же ты, - засмеялся. - Обиделся? А я правду
говорю: нынче такое время, когда третьего быть не должно: либо ты за
революцию, за новую жизнь, либо ты против, а значит - за возврат к
старому... Тогда разговор другой.
- Рассудил, как по усам развел, - хмыкнул мужик, немного
успокоившись. - Сам-то ты чего ж бежишь?
- Как это бегу?
- А так: многие уже поприбегали да и живут себе, в ус не дуют. Какая
тут у нас революция - одни разговоры... Живем и живем.
- Поглядим, как вы тут живете, - сказал Степан. - В Бийск-то, поди, на
базар ездил, излишки возил?
- Возил. А што? - глянул с вызовом. - Коноплю вот на шпагат поменял.
Вот тебе и революция... - презрительно усмехнулся. - Раньше шпагат был, хошь
волами тяни - не порвется. А нынче такого понакрутили - не шпагат, а слезы.
Захошь удавиться, дак и то не выдержит... Н-но, уснул! - понужнул коня,
искоса глянув на Степана. Вдруг начал стаскивать с себя тулуп. - На-ка,
паря, погрейся, а то ж ехать еще далеко. Бери, бери. Сам-то чей будешь?
Безменовских я многих знаю.
- Огородников. Петра Огородникова сын.
- Знаю, знаю Петра... А я, стало быть, Корней Лубянкин. Коли будешь в
Шубинке, заходи: третий дом с краю... Милости прошу.