"Татьяна Кухта, Людмила Богданова. Стрелки." - читать интересную книгу автора

небо, казалось, таял в жарком мареве. Асфальт мягко прогибался под ногами,
был он еще черный, гладкий, совсем новый, но уже весь в следах каблуков,
подошв; а у самого края его, где начинался бугристый, стершийся булыжник
храмовой площади, впечатались в асфальт две растопыренные детские
ладошки...
Я ступила с асфальта на булыжник, ощущая под тонкой подошвой жесткие ребра
камней. Как будто перешагнула границу между настоящим и прошлым.
На деле, конечно, это было не так. Одетые вполне современно люди проходили
мимо меня, разговаривая о своем, я различала протяжный говор степняков,
резкие гортанные гласные жителей Харара, быструю рассыпчатую речь
уроженцев юга - казалось, все республики Кольца собрались здесь, у храма
Светлой Матери в Ландейле. А из-за двускатных красных черепичных крыш
старинных домов, окружавших площадь, вырастали высотные здания. И таким
неловким и беззащитным был этот островок прошлого с его булыжником,
красной черепицей и широкими, черного камня, стертыми за века почти до
основания ступенями.
Внутри храма стоял прохладный сумрак. И почти не было людей. Только
впереди, у алтарных камней перешептывались громко две девушки в модных
сине-лиловых платьях. И еще мне почудилось, что на каменных стенах играют
разноцветные блики. Я не сразу поняла, что это. А потом увидела витражи...
Из притвора торопливо вышла и направилась к нам маленькая круглая женщина
в строгом костюме.
- Не разбредайтесь, товарищи, пожалуйста, все ко мне! - поспешно говорила
она, и на пухлом лице ее был испуг, точно в храм ворвалась стая сирхонских
медведей, Наш экскурсовод представила ее как старшую сотрудницу
храма-музея, и женщина с места, не переводя дыхания, зачастила:
- Ландейлский храм Светлой Матери был заложен в 786 году на месте
деревянного храма. На постройку его ушло сорок лет...
Она проглатывала "р" , и оттого ее речь звучала забавно, но рассказывала
она интересно. Только я никак не могла заставить себя слушать ее. Меня
притягивали витражи.
Шесть узких высоких окон опоясывали храм на высоте в два человеческих
роста, но лишь пять из них сияли разноцветными стеклами. Шестое было
прозрачным. Вначале меня ошеломили сами цвета, насыщенные солнцем, их
простые и яркие сочетания, потом я разглядела в них людей в старинных
одеждах, островерхие дома, кудрявые деревья. Все они, казалось, сошли с
детских рисунков с их наивной резкостью линий и пренебрежением к
пропорциям и могли вызвать улыбку, но было в них что-то завораживающее...
Голос ведущей, сопровождаемый стуком каблуков, рассыпался за спиной, а я
стояла перед ближним к входу витражом. На нем возились, приникнув к земле,
согнутые темные фигурки, а над ними подымался светлый силуэт женщины, и в
поднятой руке ее было яблоко, похожее на красное солнце...
- Витражи - это очень, о-очень интересная традиция Ландейлского храма
Светлой Матери, единственная в своем роде, - прозвучал совсем рядом голос
ведущей, и я перешла к другому витражу, стараясь прислушиваться к се
словам. - Это как бы художественная история города и храма. Обратите
внимание, на этом витраже изображен момент закладки храма. Аллегорическое
изображение светлой Матери...
Я шла дальше вдоль стен, и витражи один за другим ослепляли меня своими
вечными красками. И догонял голосок ведущей, говорившей о красоте линий и