"Татьяна Кухта, Людмила Богданова. Ратанга." - читать интересную книгу автора

В медленной ночи,
в солнечном дыму -
белые лучи
ясности и мук.


В медленной ночи,
на изломе дней -
синие лучи
полночи черней.
- Это о Птицах, понимаешь? - шепнул мне Боско. - Очень старая песня... Я
досадливо повела плечом.
Словно три весла
взмахом над водой -
эти три крыла
над моей бедой -


алое крыло,
белое крыло,
синее крыло
поверху легло...
Вдруг оборвав песню, они встали и пошли, держась за руки, прочь от Башни.
И тогда у нас за спиной прозвучал ясный нездешний голос:
- Старые предания въяве бродят по площадям...
Это были Сигрен и Сиверн. Братья подошли к нам, войдя в тень Башни. Плащи
их легко серебрились в темноте.
- Верно, - кивнул им Боско, как старым приятелям. - Вот, еще одно предание
возродилось в Ратанге.
Сигрен улыбнулся, а Сиверн, подойдя вплотную к стене, провел ладонью по
знакам на камне. И вдруг странный - тихий, тающий звук вырвался из-под его
пальцев.
- Скана! - воскликнул он. - Вот оно! "Придут - лик един для троих, и три
цвета сольются в одном, и величайшая радость обернется величайшим горем, и
серое крыло..."
- Молчи!
Крик был так страшен, что я даже не сразу поняла, что это Боско. Он
метнулся к Странникам и стал между ними и стеной.
- Молчи, - повторил он хрипло, хотя Сиверн и так уже замолчал. - Что ты
наделал...
- Это же скана, - недоуменно сказал Сиверн. - Поющие письмена. им столько
же веков, что и городу...
- Их нельзя читать, - почти простонал Боско. - Нельзя! Разве ты не знаешь
предсказания? Когда их прочтут, Ратанга погибнет...
Он замолчал, опустил голову, будто потеряв все силы. Сиверн взглянул на
брата. Тот, нахмурясь, покачал головой:
- Все так. Но... уже поздно. Три Птицы слетелись в Ратангу. И у них одно
лицо.
Сигрен легко коснулся плеча Сиверна, и они ушли. Как завороженная,