"Лев Куклин. Повесть и рассказы из сборника "Современная эротическая проза""" - читать интересную книгу автора

физический предмет или действие, которые эти слова обозначают. Главным
образом такая избирательность относится к самому важному для человека -
области интимных отношений.
Поэтому-то такие люди везде и всюду, чтобы не пользоваться привычными и
укоренившимися в языке "народными" словами (они называют их "матерными"),
изобретают все новые и новые фальшивки и неуклюжие заменители, называемые
красивым и бесполезным термином: "эвфемизмы"...

ОПТИМИСТИЧЕСКИЙ ФИНАЛ

...И вдруг Надежда выпалила неожиданно зло:
- Да хватит, хватит тебе кочевряжиться-то! Для кого ты непочатость свою
сберегаешь, дурында ты стоеросовая? Мужиков всех настоящих на фронте
поубивали... Что ж, ты так девкой-простыгой и век свой кончишь?! Ох,
Ленечка, мужичок ты наш ненаглядной! Мочи моей больше нет ее уламывать! Да
вскрой ты эту дурищу, целку эту упертую!
Слова у Надежды, как всегда ничуть не расходились с делом. Разъяренная
и разгоряченная сопротивлением, она сноровисто оседлала Наину, придавив ее
своим крепким задом и оборотившись лицом к тому самому местечку, которое с
подлинно фронтовой стойкостью обороняла ее сестра... Та забрыкала ногами,
пытаясь освободиться. Но тут Надежда сильным рывком под коленки все-таки
исхитрилась развести наинкины ноги в стороны и вверх - короче говоря, она
загнула сестре, как в детских играх, самые настоящие "салазки"!
Я обеими руками оторвал от травы весомые наинкины ягодицы и выдернул
из-под нее все еще мокрые после купания трусики с тугой резинкой на животе,
от которой осталась розовая полоска сморщенной кожи. Я успел еще разглядеть
запертую природой заветную дверцу, в которую мне предстояло войти... Из
нежно-розовой раковины с невинным любопытством поглядывал ее забавный
язычок, очень похожий на ножку пресноводной беззубки, которых мы в больших
количествах добывали на илистых отмелях. Только у Наины "язычок" был
раздвоенным, словно бы два лепестка шиповника. Я почти машинально потянулся
к нему и ласково погладил подушечками пальцев... Он почти на глазах
напрягся, а Наина сквозь сжатые губы промычала что-то невнятное.
Но мой инструмент был уже на полном боевом взводе, и я пристроился
между ее ног, которые продолжала удерживать Надя, и стал торопливо
раскатывать и натягивать резиновый костюмчик на свой взыгравший столбок.
Потом бережно, но настойчиво стал вводить его туда, в неизведанное, но
желаемое...
Почувствовав, так сказать, первый толчок в запертую дверцу, первый
стук, Наина неожиданно затихла и перестала сопротивляться.
Я легко разлепил мягкие податливые створки ее раковины и внедрился в
таинственную влажную тесноту...
Она только слабо не то ойкнула, не то вздохнула, когда мой, облаченный
в защитный комбинезон, визитер проник глубоко в ее до этого нетронутую
суверенную область.
- Ну, вот и все... - понимающе и я бы добавил - как-то по-матерински
ласково сказала Над0ежда, когда я поднялся, оторвавшись, наконец, от
вожделенной цели. - А ты боялась...
Кстати, и крови, как того опасался я, почти не было. Только одна
наивная головка белого клевера, нечаянно оказавшаяся почти в промежности,