"Лев Куклин. Повесть и рассказы из сборника "Современная эротическая проза""" - читать интересную книгу автора

да силенок наберется.
И мы пошли на кухоньку.
Хозяйки сноровисто помыли картошку и поставили на конфорку подтопка
чугунок, чтобы сварить ее в мундире - картошка народилась хорошая, крупная.
На столе оказались миска с квашенной капустой и другая - с солеными
огурцами, все свое, с огорода, с лопаты. И вообще осень - время сытое.
Только вот с хлебом... приходить в гости с пустыми руками считалось
невежливым, и мы с Танюрой привычно выложили к общему столу наши
прихваченные из дому небогатые пайки "черняшки". Надежда почти неслышно в
своих толстых вязаных "чунях" из цветной шерсти двигалась от печки к столу,
от стола - в кладовку и обратно, выставляя припасы, в каком-то музыкальном
ритме. Наконец, завершив сервировку и окинув стол цепким хозяйским взглядом,
она отбила пятками танцевальную дробь с припевкой:

- Э-эх, пшен-ка,
И еще - ман-ка...
И зачем ты меня
Родила, мам-ка?!

И тут я должен сделать необходимое пояснение. Дело в том, что на столе
среди уже перечисленных мною яств стояло и небольшое деревянное блюдо с
крупными кусками изжелта-белой соленой трески, от которой шел крепкий,
отдающий прелью, дух. Не случайно ведь архангелогородцев исстари называли
трескоедами! В самые скудные военные времена почти в каждом магазине,
торгующем продуктами по карточкам, стояли открытые бочки с соленой треской!
Ее можно было брать практически без ограничений: соленая треска за еду не
считалась...
- А у нас во-о-от что есть! - хвастливо пропела Надежда и бережно
водрузила в центр стола давно невиданное чудо: пол-кирпичика настоящего
белого хлеба! - Это - нам! - обрадованно сообщила она.
- Откуда?! - ошарашенно спросила я.
- Хм... Это мамин хахаль... - не слишком охотно пояснила она... - ну,
тот, который Ибрагим. В спецраспределителе получил. Вот мать нам половину и
отжалела.
В тот вечер у нас был самый настоящий пир, гастрономический загул,
кутеж, почти что древнеримская оргия, о которых мы только читали в учебниках
истории древнего мира и о которых не имели ни малейшего понятия! Но то, что
это был пир на весь мир - никакому сомнению не подвергалось: мы брали руками
из чугунка горячую картошку, очищали ее от розоватой младенческой кожицы,
дуя и перекатывая с ладони на ладонь; захрупывали солеными огурчиками,
шибающими в нос укропным ароматом и задумчивым запахом смородинового листа;
щепотью доставали прямо из миски квашеную капусту и, задрав голову, высыпали
ее прямо в рот... А сказочный белый хлеб из спецраспределителя с его
заманчивой золотистой верхней корочкой мы оставляли на потом, - к чаю...
Пока ставился, разжигался лучинками, нагревался на сосновых шишках и
закипал медный баташовский самовар, весь в медалях, точно фронтовик, я
отдыхал физически, но трудился за двоих умственно, - решал математику за
Наину и Танюру. Они, не особенно вникая, быстренько перекатали в свои
тетради готовые решения, и мы со всей неторопливостью и серьезностью,
свойственными северянам при чаепитиях, приступили к заветному ритуалу. За