"Алексей Николаевич Кулаковский. К восходу солнца " - читать интересную книгу автора

будет дальше, что ждет всех впереди? Продуктов почти нет - мало кто в
тревоге успел захватить рюкзак. С водой тоже не просто. А что уж говорить о
лечении, о медикаментах.
Узнав, что Грицко уехал на грузовике и скоро должен вернуться с
машиной, лагерь немного повеселел, а хромой шофер стал уверять, что он
доедет на этой машине хоть до самой Москвы и каждого довезет, куда надо.
Попросили Машкина - так звали щуплого командира отделения - пойти на дорогу
подежурить, чтобы сразу же дать всем знать, как только подъедет Грицко.
Однако прошел час, второй, а машины не было. Уже всё подготовили для
быстрой погрузки, шофер даже смастерил носилки для переноски лежачих
больных, а от Машкина - никаких вестей. "Сбежал Грицко, - стали думать
некоторые, - использовал удобный момент".
Тревожные мысли охватили и Зину, уже и она начала терять надежду на
кавалериста. И тут прибежал в лагерь Машкин. Он сел на сноп зеленого жита
рядом с Зиной и, отдышавшись, сказал:
- По-моему, друзья, это немцы!
Все, кто мог, повернули к нему головы.
- Я долго лежал в борозде, - продолжал командир отделения, - хотел
убедиться. Сначала проехали мотоциклисты. В темноте не разберешь, я еще
сомневался. А потом пошли бронемашины, и я увидел: техника не наша, люди не
наши. Значит, нас обошли.
- Будем сидеть тут, пока тепло и за шею не льет, - попытался пошутить
шофер.
Но никто не поддержал его шутки, никто даже не взглянул в его сторону.
Многим вспомнилось, что в самом деле с час назад была какая-то зловещая
тишина на шоссе: не слышно было гула машин, людского говора, тарахтения
колес. Вероятно, последние из наших отошли, а враги еще не пришли.
Представив себе все то ужасное, что произошло, Зина почувствовала, как
похолодело у нее в груди. Что же делать, за что браться, какими советами
поддержать раненых? Пока за спиною были свои части, пока на границе - она
знала - шла героическая борьба, пока полк, в штабе которого она служила, был
еще на своем месте и тоже сражался против врага, в сердце жило неиссякаемое
стремление бороться, побеждать все трудности. Она готова была изнывать без
воды, голодать, стоять под пулями и под бомбами, чтобы только хоть
чем-нибудь помочь фронту, помочь бойцам, которых она видела каждый день. А
когда за спиной - страшно подумать! - уже ничего нет? Если враг ступил на
нашу землю, занял тот чудесный лесок возле военного городка, который за
последние годы стал ей родным, пробрался на зеленые улицы, запоганил тот
маленький, обвитый плющом домик, где осталась ее мать? Зине вдруг
показалось, что уже бессмысленно бороться, что руки уже начинают опускаться
и ей не найти слов, чтобы утешить беспомощных людей, молча лежащих перед
нею. Светлане тоже передалось общее настроение, и она всем своим тельцем
прижималась к Зине.
Тяжело застонал чернявый боец, и Зина бросилась к нему. В заботах о
больном будто легче, быстрее бежало время, однако на душе усиливалось
чувство какой-то безысходности: не поможешь раненому бойцу, как не поможешь
уже теперь своему городу, своей родной матери. Не хватит силы у тебя на это,
не хватит выдержки, потому что трудности перед тобой неимоверные и
непреодолимые.
Шепотом Зина подбадривала бойца, пытаясь хоть этим облегчить его