"Г.Ф.Кунгуров. Албазинская крепость." - читать интересную книгу автора

- Перст добр, коль кабака не минуете, - закатился Ярошка смехом.
Монахи захихикали.
- Злобу таю я на монахов, большую злобу...
- Что злобишься?
Ярошка развернул пергамент:
- Вот это уразуметь не могу. Помогайте, чернорясники, в грамоте вы
дошлые.
Оба монаха забегали по пергаменту глазами. Шустрый монах,
захлебываясь, тараторил:
- Грамота страшенная, не иначе - краденая...
- Ты не о страхах, ты давай делом, - нахмурил брови Ярошка.
- А дела еще более страшенны: древний пергамент - чертеж превеликого
Искера - землицы сибирской, от пояса каменного до реки, нареченной "Лена".
- А по-за чертеж как пройти?
Монахи переглянулись.
- Места неведомы, - ответил отец Гаврила, - нехожены, неезжены,
страшны и бездонны, от человеческого разума сокрыты, дорог, окромя
звериных троп, не бывало.
- Дурень пустомозглый, - загремел Ярошка, - дороги человеческая нога
торит! Ты отвечай, куда путь идет по-из чертеж?
- Того не ведаю... Слыхом слыхал от бродяг бездомных...
- Говори, говори! - заторопил Ярошка.
- За Леной-рекой конца края не видно, и что-де имеется река боле,
нежели Лена. На этой реке богатства несметны: соболи черней смолы кипучей,
с огневым отливом, злато, серебро и каменья драгоценные в горах растут во
множестве. Рыбы в реках, птицы в лесах столь несметно, что гибнут они
зазря.
- Не брешешь? - усомнился Ярошка. - Ваша порода страсть брехлива.
- За какую деньгу купил, за ту и продаю, - огрызнулся монах и умолк.
- А каков люд на реке и как она прозывается? - допытывался Ярошка.
Отец Гаврила нехотя продолжал:
- По словам, наречена "Черны воды", или "Амур", проживают за ней
иноземцы желтых кровей, ликом скуласты и узкоглазы. Как у баб, так и у
мужиков волосья отпущены у иных до пояса, а у иных и до самых пят. Словеса
лопочут пискливо, невнятно, веры идольской.
- О-хо-хо! - перебил Ярошка монаха, мигом нахлобучил шапку и вышел из
кабака.
Отец Гаврила спросил:
- Не оскудел ли разумом сей громобойный муж?
Вмешался кабатчик:
- То, чернорясники, крут мужик, шатун лесной, бездомный: бродит по
тайгам, рекам неведомым, и все мерещится ему зверь.
- Зверь?! - удивились монахи.
- От зверя оскудел разумом.
- Медвежатник или волкодав? - полюбопытствовал отец Гаврила.
Кабатчик засмеялся:
- Зверек-то невелик, не боле рукавицы, только деньгу тот зверь родит
большую.
- То соболь. Драгоценная тварь... - догадался шустрый монах, и глаза
его жадно засверкали.