"Гавриил Филиппович Кунгуров. Артамошка Лузин (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

Выбежав из избы, Артамошка увидел отца за работой. У потухшего горна, на
обожженном бревне, в ряд лежали свежеотточенные ножи. Артамошка сосчитал -
девять штук. Отец тесал топором, заготовлял к ним березовые рукоятки. Не
утерпел Артамошка, схватил один ножик. Остер, лезвие как жар горит!
- Не тронь! - прикрикнул Филимон. - Я тебе, озорник!
Артамошка заметил, что у отца густые брови сошлись до самой
переносицы. "Зол отец... Лют и зол, - подумал Артамошка. - Быть беде". Он
положил ножик и ушел от отца обиженный. Потом опять забрался на печь, даже
ужинать не стал.
Он слышал, как отец, вернувшись в избу, говорил:
- Побью!.. Погромлю!..
- Не надо, Филимон, - упрашивала, всхлипывая, мать. - Воеводские
наушники прознали про твои угрозы, не сносить головы... Бежать тебе надо,
спасаться.
- А ты?
- Что я! - вздохнула мать. - Мне одна судьба - маяться, обиды
сносить.
- Долго ли сносить обиды воеводских мучителей! - не унимался отец.
"Драка! - обрадовался Артамошка. - Селивановых, наверно, отец лупить
будет. Вот потеха!.."
- Сожгу! - грозился отец.
- Побойся бога, не надо! - уговаривала мать.


ПЕВЧАЯ ПТАШКА

Под утро всполошился городок. Тревожно бил церковный колокол. Заревом
полыхало небо. Горела изба возле воеводского дома. Артамошка бросился к
оконцу, но мать загнала его обратно на печь. Вскоре заскрипела дверь,
послышался шепот:
- Прощайся, Филимон, бежим!
Мать плакала. Отец склонился к Палашке. Девочка вцепилась ему в
бороду и спросонья смеялась.
- Артамошка, прощай! - сказал отец.
- Куда, тятька?
- В леса густые, где ребятушки удалые.
- Возьми меня!
- Мал.
Попрощался Филимон с Маланьей, вскинул котомку на спину, сунул топор
за пояс. И отец, и мать, и вошедшие в избу мужики сели на лавки, посидели
с минуту, встали, сорвали с голов шапки, низко поклонились в угол, где
висела икона, и быстро вышли из избы.
Артамошка приметил: у каждого мужика из-за пояса виднелась рукоятка
ножа отцовской работы.
Больше не видел Артамошка отца. Он сперва даже обрадовался: "Теперь я
как большой, как мужик настоящий - что желаю, то и делаю".
Но скоро настала горькая жизнь. Мать с утра уходила на работу и
возвращалась поздно вечером, а Артамошка должен был сидеть в избе и
нянчить Палашку. Никуда нельзя сбегать Артамошке - ни на реку, ни в лес,
ни на площадь. Лишь по воскресным дням усталая мать разрешала: