"Владимир Кунин. Ночь с Ангелом" - читать интересную книгу автора

"Батюшки светы!.. - подумал я. - Так он еще и "отступник"! Так сказать,
Ангел-расстрига... Ничего себе уха!"
Ангел оторвался от отдела происшествий в "Московском комсомольце",
повернулся в мою сторону и приподнялся на локте.
- А что вас так удивляет? - спросил он, глядя прямо на меня поверх
очков строгими голубыми девичьими глазами. - Чем, дорогой Владим Владимыч,
вас так поразило мое, как вы изволили мысленно выразиться, "отступничество"?
Что вас так шокировало во мне, когда за краткий миг бытия на ваших глазах
произошло такое всеобщее "вероотступничество", какого никто из вас - даже
самых просвещенных и дальновидных - и предположить не мог? Мой пример должен
вас только позабавить, не более. Когда ежесекундно рушатся пусть даже
искусственно возведенные, но, казалось бы, незыблемые постулаты, когда
официально открыт ежедневный и круглогодичный сезон охоты друг на друга, в
которой гибнут сотни тысяч людей во всем мире, а виноватых в этой бойне
охраняет такое количество натасканных волкодавов, что к тем и не
подступиться... Разве только внутри их собственной стаи один перегрызет
глотку другому своему собрату по партийным псевдоубеждениям и общему
воровскому делу. Да еще к тому же когда все вдруг, будто по команде, стали
истерически возводить храмы Господни, неумело креститься, кликушествовать со
свечечками в руках и фальшиво отпевать ими же убиенных с такой пошлой и
показушной страстью, что просто тошно становится! И уж коль все это
происходит на ваших глазах, почему же вы, дорогой Владим Владимыч, в мыслях
своих поразились моей утрате веры во всемогущество Господа?..
Слышал я уже это все! Сотни раз слышал. От ленинградских и московских
приятелей. От самого себя, любимого. От нью-йоркских, лос-анджелесских и
мюнхенских эмигрантов, наконец... Как точненько выразился мой друг писатель
Жора Вайнер, "в эмиграции, сразу же после пересечения границы, там, за
бугром, все мгновенно становятся диссидентами и друзьями Высоцкого".
И хотя моего странного соседа по купе Ангела, так называемого
"Хранителя", ну никак нельзя было причислить ни к одной из этих категорий, я
все равно ужасно разозлился: молодой, здоровенный парняга несет мою
несчастную страну по пням и кочкам, да еще и на меня поглядывает своими
голубыми глазками этак укоризненно. Дескать, перед вашими очами, уважаемый
Владимир Владимирович, все это происходит, а вы в это время сидите в
чистеньком, ухоженном Мюнхене, в ус себе не дуете и сочиняете сказочки про
говорящих котов!..
В его пространном монологе я неожиданно узрел вызов, обращенный
непосредственно и персонально ко мне. И я так себя взвинтил (а это было,
прямо скажем, нетрудно - джина в бутылке оставалось всего сантиметра
полтора, от силы - два. Если считать снизу от донышка), что не выдержал
своего полупьяного стариковского напряга и достаточно резко сказал этому
Ангелу в модных очечках:
- Только не вздумайте вешать мне лапшу на уши и утверждать, что все это
вы осознали и ощутили на себе в щенячье-ангельском возрасте божьего
пятиклассника сорока пяти килограммов веса. А то, помню, когда-то в Мюнхене
на радио "Свобода" я встречал одну бывшую мосфильмовскую поблядушку глубоко
забальзаковских лет, которая на полном серьезе утверждала, что ненависть к
советской власти и вообще ко всему русскому она почувствовала еще в детском
саду, сидя на горшке...
Вот когда Ангел напрочь утратил свою интеллигентную сдержанность и